Мальчики и девочки (Повести, роман)

Война началась до того, как учитель и ученица осознали это. Надя особенно старательно готовилась к урокам математики, а Михаил Назарович изобретал все новые и новые способы напомнить девушке о двойке, о пренебрежении к точным наукам.

– Так! – многозначительно произнес математик, входя в класс. – Все на месте? И Надя Рощина?! Какая приятная неожиданность! Я думал, она не придет.

– Почему вы так думали? – спросила Надя.

– Ну, перекличку мы сделаем потом, – радостно потирая руки, сообщил учитель классу, – а сейчас почитаем газетку. Вот тут одна из наших учениц, давая интервью, в частности сообщила, что точные науки ей, вероятнее всего, не понадобятся. Вот тут, – и, отчеркнув слова, он похлопал по газете рукой, но читать не стал. – Так, Рощина?

– Да, я так говорила, – ответила Надя, поднимаясь и чувствуя неприятное покалывание в сердце. – Я так считаю. Я собираюсь поступать во ВГИК или в полиграфический, точные науки мне там не придется сдавать на экзамене. Это я и имела в виду…

– Значит, я напрасно сюда прихожу? – В голосе учителя прозвучали ничем не прикрытые обида и разочарование.

– Почему вы так должны понимать мои слова? Я говорила об институте, но это когда еще будет! А пока я учусь в школе и обязана знать все, что вы задаете. А когда не знаю, получаю двойку.

– Значит, ты оставляешь за мной право ставить тебе двойки? Ну и прекрасно. Тут вот еще сказано, что твой любимый художник Боттичелли. Так это?

– Да, – недоумевая, ответила Надя.

– А как тебе нравится Жергонн?

– А кто это?

– Математик, геометр. Мне кажется, мы с вами проходили метод Жергонна, когда строили окружность, касающуюся трех данных окружностей. Но для тебя это, конечно, слишком сложно. Ладно, выходи к доске, возьмем у тебя полегче интервью.

Он оставил газету на столе и отошел к окну, освобождая Наде место у доски. С неприятным чувством неловкости и побаливающим сердцем Надя вышла к доске и взяла кусочек мела.

– Чертить тебе ничего не придется, – сказал Михаил Назарович, – мы не смеем тебя утруждать. Что бы у тебя полегче спросить? Ну, скажем, что такое ромб?

– Ромб, – начала отвечать Надя, не глядя на учителя, – это геометрическая фигура.

– Что?! – удивленно вытянулось его лицо.

– Геометрическая фигура, – повторила она тихо.

– Фигура с руками и ногами, да? – мстительно спросил учитель и попятился назад с такой силой, что чуть не выдавил подоконник наружу. Его острый аскетический подбородок презрительно заострился.

– Ромб, – поправилась Надя, – это такое геометрическое тело, у которого…

– Что? – совсем уж преувеличенно изумился Михаил Назарович.

– Тело, – машинально повторила Надя.

– Ну, давай, давай…

Он крепко обхватил себя обеими руками, показывая, что теперь непременно ее выслушает, какую бы глупость она ни сморозила. Но девушку оскорбило его пренебрежительное «давай-давай», и она замолчала, хотя поняла, в чем заключается ошибка. Он требовал, чтобы она точно по учебнику дала определение ромбу.

– Антонов, внеси ясность, – сказал Михаил Назарович.

– Ромбом называется четырехугольник, у которого все четыре стороны равны, – быстро ответил аккуратный, всегда подтянутый А. Антонов.

– Садись, пять, а у Рощиной мы спросим… Что такое?

На предпоследней парте поднялся во весь рост Чиз и бросил на пол со всего размаха портфель с книгами.

– Что такое? – крикнул учитель.

– Извините, Михаил Назарович, – подобострастно сказал Чиз, – у меня замок у портфеля не открывается. Я подумал, если его бросить, может, откроется. Кажется, открылся, – нагнулся он.

– Забирай свой портфель и вон из класса.

Эти его слова подняли Ленку, и она в порыве вдохновения тоже грохнула свой портфель в проход.

– Что такое? И у тебя замок?

– У меня два замка, – с вызовом ответила она. – И оба не открываются. Я не знала, что есть такой способ.

– Ты тоже можешь оставить класс. У кого еще замок?

Ребята молчали. Чиз и Ленка, гордые собой, покинули класс, Надя получила разрешение сесть на место. Она понимала, что война объявлена и что у нее есть союзники.

На другой день учитель и ученица сделали по одному шагу. Михаил Назарович не пожаловался директрисе на Игоря Сырцова и Лену Гришину, он написал родителям Нади короткое письмо: «Прошу обратить внимание, ваша дочь рискует закончить четверть с тройкой по алгебре и с тройкой по геометрии!!! В то время как способности ее позволяют рассчитывать на более высокий балл».