Мальчики Из Бразилии

Но Курт Кохлер был в Бразилии и прибыл в Вашин­гтон. Его имя можно было найти в паспорте Барри или в его бумажнике, как ближайшего родственника...

Из-под альбома вынырнул револьвер и он увидел устремленное на него дуло.

- В таком случае я сам должен вам рассказать, - сказал человек, держащий оружие.

Либерман присмотрелся к нему: несколько удлинить волосы и придать им темный цвет, на верхнюю губу тонкие усики, сделать его помоложе, одеть в мундир... Да, это Менгеле, Менгеле! Ненавистный Ангел Смерти, убийца детей, за которым он так долго охотился! Сидит вот здесь, перед ним. Улыбается. Держит его на прицеле.

- Небеса не простят мне, - по-немецки сказал Мен­геле, - если вы так и умрете в неведении. Я хочу, дабы вы доподлинно поняли, что произошло в течение послед­них двадцати лет. У вас такой остолбенелый взгляд только из-за пистолета или из-за того, что вы узнали меня?

Моргнув, Либерман перевел дыхание.

- Узнал, - сказал он.

Менгеле улыбнулся.

- Рудель, Зейберт и все прочие, - сказал он, - компания беспомощных старых клуш. Они отозвали об­ратно всех людей только потому, что Фрида Малони рассказала вам о детях. Так что мне пришлось самому завершать работу. - Он пожал плечами. - Впрочем, я ничего не имею против нее; она дала мне возможность чувствовать себя куда моложе. А теперь слушайте - очень медленно поставьте портфель на пол, положите руки за голову и расслабьтесь: у вас есть не менее минуты или около того прежде, чем я убью вас.

Либерман медленно опустил свой портфель слева от себя, прикидывая, что, если ему представится возмож­ность, быстро сместиться вправо и рывком распахнуть двери - предполагая, что они не закрыты на замок - может, собаки, что топчутся с другой стороны, увидев Менгеле с оружием, набросятся на него прежде, чем он успеет несколько раз выстрелить. Конечно, может быть, собаки набросятся и на него; а, возможно, они не тронут никого из них, не услышав приказа со стороны Уиллока (который, конечно же, уже лежит где-то мертвый). Но он не мог не думать об этом.

- Мне бы хотелось, чтобы наше общение продли­лось, - сказал Менгеле. - Честное слово, мне бы этого хотелось. Сейчас один из самых волнующих моментов в моей жизни, что, я не сомневаюсь, вы сами понимаете, и если бы мне представилась такая практическая воз­можность, я бы с удовольствием посидел и поболтал с вами часик-другой. Например, постарался бы указать вам на некоторые гротескные преувеличения в вашей книге. Но увы... - Он с сожалением пожал плечами.

Либерман сплел пальцы на затылке, сидя прямо и напряженно на диване. Медленно и осторожно он начал разводить ступни. Софа была невысокой и быстро вско­чить с нее будет нелегко.

- Уиллок мертв? - спросил он.

- Нет, - ответил Менгеле. - Он на кухне, готовит ленч для нас. А теперь слушайте меня внимательно, дорогой Либерман; я собираюсь поведать вам нечто со­вершенно невероятное, но, клянусь могилой матери, все сказанное - абсолютная истина. Стал бы я утруждаться тем, чтобы врать еврею? Тем более, можно сказать, живому трупу?

Либерман прищурился, глядя в окно справа от дива­на, и снова внимательно уставился на Менгеле.

Тот вздохнул и покачал головой.

- Если бы мне нужно было выглянуть в окно, - сказал он, - я бы предварительно убил вас и лишь потом посмотрел бы. Но мне не нужно смотреть в окно. Если кто-то явится сюда, лай собак тут же даст знать об этом, так? Так?

- Да, - согласился Либерман, продолжая сидеть с руками на затылке.

Менгеле улыбнулся.