Мальчики в лодке

Каждый день, после того как Том Боллз заканчивал свою речь, Джордж Покок поднимался обратно в свою мастерскую, а парни брали со стоек длинные весла с белыми лопастями, несли их к воде и готовились к заплыву. Они еще не были готовы сесть в изящную гоночную академическую лодку, так что они ждали очереди на посадку в школьный тренировочный баркас под названием «Олд Неро». Судно – широкий ял с плоским дном, длинным проходом посередине и лавками для шестнадцати гребцов-новичков – служило начальным этапом испытаний для первокурсников с 1907 года, то есть уже практически тридцать лет, с того момента, как у Вашингтона появилась программа гребли.

Пока первокурсники 1933 года молотили веслами по воде, в первые несколько дней Том Боллз и Эл Албриксон каждую тренировку прогуливались туда-сюда по проходу «Олд Неро» в серых фланелевых костюмах и фетровых шляпах. Албриксон чаще всего просто молча наблюдал за мальчиками, пытаясь составить о них свое окончательное мнение. Боллз, наоборот, постоянно командовал ими – взять весла так, а не эдак, погружать лопасти в воду ровно, выпрямить спину, согнуть колени, разогнуть колени, налегать сильнее, потом слабее. Все это приводило ребят в замешательство и казалось им каторжным трудом. «Олд Неро» отчасти был создан для того, чтобы те парни, которые по темпераменту не были способны выступать в команде гребцов – Албриксон звал таких «тряпками», – быстро это поняли и смирились с этим, прежде чем начнут ломать дорогое академическое снаряжение. Ребята напрягались, толкали лодку веслами, шумно и глубоко дыша, но, несмотря на все усилия, «Олд Неро» двигалась медленно и неравномерно, выходя из залива Кат на покрытые рябью просторы озера Вашингтон. Они очень старались усвоить уроки, перенять новый опыт и добиться синхронности усилий, но постоянно боялись совершить одну из тех грубых ошибок, на которые им указывал Боллз.

Одна ошибка, однако, не требовала дополнительных указаний. Скоро ребята поняли, что если весло заходило в воду слишком глубоко, либо под неправильным углом, с большой задержкой от остальных, либо задерживалось в воде на долю секунды дольше в конце гребка, то они, скорее всего, «поймают краба»: весло внезапно и безвозвратно застрянет в воде, обездвиженное, как будто какое-то гигантское ракообразное существо выплыло из глубины и схватило его лопасть огромными клешнями. «Олд Неро» будет плыть дальше, а вот весло нет. И тот парень, который его держал, получит сильный удар черенком в грудь и будет выбит со своего места, или, если он держал весло на слишком длинной ручке, его грубо выкинет за борт. Каждый гребок предоставлял парням возможность такого вот холодного, мокрого и довольно эффектного публичного унижения.

Во всем потоке первокурсников был только один человек, который хоть когда-нибудь чем-нибудь греб, – Роджер Моррис. Перед Великой депрессией семья Моррис приобрела небольшой деревенский домик в восточной части острова Бейнбридж, в Пьюджет-Саунд. Когда Роджер был ребенком, то проводил все лето, лениво плавая на лодке по заливу Манзинита – живописной голубой бухте, расположенной в тени Олимпийских гор. Он был высоким и сильным, и если хотел, то мог на своей шлюпке доплыть практически докуда угодно, что и продемонстрировал в один летний денек, когда ему было двенадцать лет. Страдая от зубной боли и желая вернуться в уютный домик в район Фримонт, в Сиэтл, Роджер прошел двадцать пять километров на север, через пролив Агат Пасседж, десять километров на юго-восток, через относительно открытые воды Пьюджет-Саунд, петляя между грузовыми судами и паромами, потом на восток, через шлюзы Баллард, которые прошел, втиснув свою маленькую шлюпку между рыбными траулерами, буксирами и бесконечными рядами бревен, и наконец через пролив Салмон Бэй, и после этого как ни в чем не бывало появился на пороге дома, к великому удивлению своей матери. Но Роджер быстро понял, что его привычный свободный стиль гребли был скорее помехой, чем помощью, когда на борту «Олд Неро» они стали отрабатывать академический гребок, которому обучали Том Боллз и Эл Албриксон в 1930-х годах.