Маленькая принцесса

Настоящее имя индийского джентльмена было мистер Кэррисфорд. Джэнет как-то поведала мистеру Кэррисфорду о случае с «бедной девочкой, которая не нищенка». Он очень заинтересовался ею, в особенности после того, как услышал от Рам Дасса о проделке обезьянки. Рам Дасс рассказал своему господину, в какой убогой обстановке живёт Сара — голый пол, стены с трещинами, ржавый камин, в котором даже в холодную погоду не было огня, жёсткая узкая постель.

Выслушав этот рассказ, мистер Кэррисфорд сказал своему поверенному.

— Хотел бы я знать, Кармайкл, сколько у нас по соседству таких чердаков и сколько несчастных служанок спят, как эта девочка, на таких жёстких постелях, в то время как я глаз не могу сомкнуть на своих пуховых подушках. Ах, как меня тяготит моё богатство. Ведь большая его часть принадлежит не мне!

— Дорогой друг, — отвечал бодрым голосом мистер Кармайкл, — чем скорее вы перестанете себя терзать этими мыслями, тем будет лучше для вас. Да обладай вы всеми богатствами обеих Индий[12], вы не смогли бы всем помочь! Если бы вы даже решили обставить все чердаки по соседству, всё равно остались бы чердаки на всех других улицах и площадях. Что тут поделаешь!

Мистер Кэррисфорд помолчал, кусая ногти и глядя на яркий огонь, пылающий в камине.

— Как вы думаете, — наконец медленно произнёс он, — неужели та, другая девочка… о которой я всегда думаю… неужели она тоже могла бы дойти до такого же положения, как наша бедная маленькая соседка?

Мистер Кармайкл с тревогой взглянул на него. Он знал, что подобные мысли чрезвычайно опасны для здоровья и рассудка мистера Кэррисфорда.

— Если девочка, учившаяся в пансионе мадам Паскаль в Париже, — та, кого мы ищем, — отвечал он мягко, — то она попала в хорошие руки. Это очень состоятельная русская чета, других детей у них нет. Мадам Паскаль говорит, что они удочерили девочку, потому что та была любимой подругой их дочки, которая умерла.

— И эта глупая женщина даже их адреса не взяла! — вскричал мистер Кэррисфорд.

Мистер Кармайкл пожал плечами.

— Мадам Паскаль, женщина расчётливая и практичная, верно, обрадовалась, что избавилась от девочки, оставшейся после смерти отца без средств к существованию. Такие особы не интересуются будущим детей. А эти богатые русские уехали с девочкой неизвестно куда.

— Но вы говорите: «если» это та девочка, которую мы ищем. «Если»! Мы не можем быть в этом уверены. Да и фамилия не совсем та…

— Мадам Паскаль произносит её на французский лад, — возможно, дело только в произношении. А всё остальное на удивление сходится. Отец девочки — английский офицер, служивший в Индии; после смерти жены он поместил свою осиротевшую дочь в парижский пансион. Он умер скоропостижно, потеряв всё своё состояние. — Мистер Кармайкл на минуту задумался, словно в голову ему пришла новая мысль. — А вы уверены, что ребёнка отдали в парижский пансион? Именно в парижский?

— Мой дорогой друг, — с горечью воскликнул мистер Кэррисфорд, — я ни в чём не уверен. Я никогда не видел ни этой девочки, ни её матери. Я очень любил Ральфа Кру, мы вместе учились в школе, но с тех пор не виделись, пока не встретились в Индии. Я был совершенно поглощён своими копями. Он тоже. Перед нами открывались такие грандиозные перспективы, что мы совсем потеряли головы. Ни о чём другом мы не говорили. Я только знал, что девочку отправили в какой-то пансион. Сейчас я не могу даже вспомнить, откуда я это узнал.

Мистер Кэррисфорд пришёл в волнение. Он всегда приходил в волнение, когда вспоминал о горестных событиях прошлого, — воспаление мозга очень его ослабило.

Мистер Кармайкл с тревогой следил за ним. Ему хотелось задать несколько вопросов, но сделать это следовало осторожно, чтобы не разволновать больного ещё больше.

— Но у вас есть основания полагать, что девочку отослали именно в Париж?

— Да, — отвечал мистер Кэррисфорд. — Её мать была француженка, и мне говорили, что она хотела, чтобы девочка получила образование в Париже.

— Да, — согласился мистер Кармайкл, — тогда это более чем вероятно.

Мистер Кэррисфорд подался вперёд и с жаром произнёс, ударяя по столу исхудавшей рукой:

— Кармайкл, я просто должен её найти. Если она не умерла, то она живёт где-то. Если она осталась без денег и без друзей — это моя вина. Разве я могу выздороветь, когда день и ночь меня гложет мысль об этом ребёнке? С копями всё наладилось — они оправдали наши самые фантастические ожидания, а дочка бедного Кру, возможно, побирается на улицах!

— Да нет же, нет, — возразил Кармайкл решительно. — Постарайтесь не волноваться. Утешайте себя тем, что, когда мы её найдём, вы вручите ей огромное состояние.

— Как я мог пасть духом, когда все решили, что мы не продержимся? — застонал Кэррисфорд в отчаянии. — Я, верно, не потерял бы головы, если бы отвечал лишь за свои деньги. Но на мне лежала ответственность и за чужие вклады. Бедняга Кру вложил в копи всё — всё до последнего пенни! Он мне доверял — он меня любил. Он умер с мыслью о том, что я его разорил… я… Том Кэррисфорд, с которым он играл в Итоне[13] в крикет! Каким я был негодяем в его глазах!