Маленькие дикари [Издание 1923 г.]

— Нет, сколько я видел, так, не делается. Вероятно, лучше всего собственные мозга.

— Вот мудро распорядилась природа, — заметил Дятел, — помещая всегда телячьи мозги в телячью шкуру и в таком именно количестве, какое нужно, чтоб ее дубить.

— Раньше всего выскоблите телячью кожу, а я тем временем лошадиную положу в грязь, чтобы на ней шерсть отмокла.

Он положил ее в тепловатую грязь и велел подержать там несколько дней, как держали кожу для барабана.

Сам сбегал домой за телячьим мозгом и печенью. Затем он и Ян принялись скрести кожу и сняли с нее огромное количество сала. Внутренняя сторона сделалась беловато-синей и липкой, но наощупь уже не была жирной. Они целый час кипятили телячью печенку, а затем растерли ее с сырым мозгом. Этой смесью они намазали внутреннюю сторону кожи, перегнули ее пополам, затем свернули в трубку и положили в прохладное место на два дня. По истечении этого срока ее чисто вымыли в речке и повесили сушить. Когда она почти просохла, Калеб вырубил крепкий, заостренный кол и показал Яну, как растягивать кожу и разминать острием, чтобы она сделалась мягкой и податливой.

Лошадиную шкуру надо было обработать таким же образом, но вследствие значительной толщины ее пришлось дольше вымачивать. Через два дня Калеб выскреб ее и размял на остром колышке. Кроме одного или двух мест, она уже приняла надлежащий вид. Осматривая ее, Калеб сказал:

— Гм! Она не везде пропиталась насквозь.

Он опять покрыл ее мазью и положил еще на день, а затем размял на колу.

— Вот вам индейская дубленая кожа, — сказал он. — Я еще видел, как шкуру вымачивали несколько дней в настое коры болиголова или пихты, но она выходила не лучше. Теперь, чтобы она не затвердела, если промокнет, нужно ее прокоптить.

Он развел дымовой костер, подбросив гнилого дерева в огонь. Затем, подперев лошадиную кожу деревянными палками, он повесил ее в густой дым на несколько часов, сначала одной стороной, потом — другой. Она потемнела и приняла запах, который хороню известен всем, кто видел индейские кожаные изделия.

— Вы нам покажете, как делать мокассины и военные куртки? — спросил Маленький Бобер с обычным увлечением.

— Мокассины — могу, а насчет военных курток не обещаю. Индийскую куртку кроят вроде вашей; перед, делается из цельного куска, но такой ширины, чтобы ее можно было надеть через голову. У ворота она завязывается тесемками, а швы и край оторачиваются бахромой. Ее довольно трудно сделать. Зато всякий может сшить мокассины. Есть два сорта, т.-е. два главных сорта, мокассинов. У каждого племени свой покрой. Не даром индеец, взглянув на обувь, может сказать, на каком наречии говорит тот человек, который ее носит. Больше всего распространены мокассины Оджибва с мягкой подошвой. Подошва и голенище кроятся из одного куска, а на подъеме делаются сборки. От этого им и дано название Оджибва, что значит «сборчатый мокассин». Другой сорт распространен в равнинах. Там приходится делать твердую подошву из-за кактусов, колючек и камней, которые встречаются на каждом шагу.

Сборчатый мокассин Оджибва.

— Я хочу с твердыми подошвами, — сказал Ян.

— Хорошо, — ответил Калеб. — Я тебе покрою.

— Нет, не ему, а мне! Это моя лошадь! — воскликнул Гай.

— Ничуть не бывало. Твой папа отдал ее мне.

По тону Калеба видно было, что он сердился на Гая за его лень и отдавал предпочтение Яну. Калеб оставил кусок недубленой, хотя совершенно очищенной кожи. Он размочил ее до мягкости в теплой воде. Поставив на нее ногу Яна, он обвел кругом линию. Когда кожа была вырезана по этой линии, То получилась подошва мокассина (см. рисунок). Ее перевернули наизнанку, приложили к большому куску кожи и по ней скроили вторую подошву.

Калеб измерил длину ноги и прибавил еще один дюйм, измерил ширину в подъеме и прибавил полдюйма. Руководствуясь этой длиной и шириной, он выкроил кусок мягкой кожи (рис. Г). Затем он сделал прорез а-в по средней линии в одном направлении и б-г по средней линии в другом направлении. Другой такой же точно кусок он вырезал в обратную сторону. Затем он откроил язычок из мягкой кожи (рис. В), который пришивался к большому куску (рис. Б) таким образом, что край а-в на куске В сходился с а-в) на Б. Такой же язычок был пришит к голенищу другого мокассина.

— Вот тебе передки. Теперь, если хочешь, можешь их вышить.

— А я не знаю как.

— Я тебя научу. Хотя это женская работа, но я могу показать тебе узор моих первых мокассинов; я его хорошо помню, так как сам убил буйвола и видел всю работу.

Он мог бы добавить, что впоследствии женился на сквау, которая делала эти мокассины, но промолчал.