Маленькие добрые дела

– Он никогда мне не нравился, – пробормотала Шев.

– У меня есть там работенка.

– Всегда его обожала.

– Мне нужен партнер. – Молитвенные колокольчики стояли совсем не низко. Но все же Каркольф нагнулась, чтобы хорошенько на них взглянуть. Могло показаться, совершенно невинно. Но Шев сомневалась, что Каркольф делала в своей жизни хоть что-то невинное. И особенно не нагибалась. – Мне нужен кто-то, кому можно доверять. Кто-то, кто присмотрит за моей задницей.

Голос Шев немного охрип.

– Если именно это тебе нужно, ты пришла по адресу, но… – И она отвела взгляд, поскольку ее разум постучался, как нежданный посетитель. – Ты ведь здесь не только за этим, да? Я бы сказала, тебе совсем не помешает, если этот твой партнер сможет открыть замок или кошелек.

Каркольф ухмыльнулась, словно эта идея только что пришла ей в голову.

– Это не помешает. И будет отлично, если он к тому же может держать рот закрытым. – Она продрейфовала к Шев, глядя на нее сверху вниз, поскольку была на добрых несколько дюймов выше. Как и большинство людей. – Разумеется, за исключением тех случаев, когда мне захочется, чтобы ее рот был открыт…

– Я не идиотка.

– Мне от тебя не было бы никакой пользы, если бы ты ею была.

– Если пойду с тобой, то, скорее всего, закончу брошенной на какой-нибудь улочке, и у меня останется только та одежда, что на мне.

Каркольф наклонилась еще ближе, чтобы прошептать, и голова Шев переполнилась её запахом, который был намного призывнее гнилого лука или потной рыжеволосой женщины.

– Я думаю о тебе, лежащей на постели. И вовсе без одежды.

Шев пискнула, как ржавая петля. Но заставила себя не схватиться за Каркольф, словно утопающая девушка за прекрасное, прекрасное бревно. Она слишком долго думала тем, что у нее между ног. Пора было подумать тем, что между ушей.

– Я не занимаюсь больше такой работой. И об этом заведении надо заботиться. Да и за Секутором присмотреть, наверное…

– По-прежнему пытаешься сделать мир лучше, да?

– Не весь. Только тот кусочек, который поблизости.

– Шеведайя, нельзя делать каждого заблудшего своей проблемой.

– Не каждого заблудшего. Только этого. – Она подумала об огромной женщине в своей постели. – Только парочку…

– Ты же знаешь, что он в тебя влюблен.

– Я всего лишь помогла ему выкарабкаться.

– Потому он в тебя и влюблен. Больше никто не помог. – Каркольф потянулась, мягко смахнула пальцем выпавшую прядь волос с лица Шев и вздохнула. – Но этот мальчик стучит не в те ворота, бедняжка.

Шев поймала ее запястье и отвела в сторону. Если ты маленькая, это еще не значит, что надо позволять людям относиться к себе неуважительно.

– Он не единственный. – Она смотрела Каркольф в глаза и говорила спокойно и ровно. – Мне нравится твой спектакль. Видит Бог, нравится, но лучше тебе прекратить. Если тебе нужна только я, то моя дверь всегда открыта, и ноги раздвинутся сразу вслед за ней. А если я нужна тебе, чтобы ты выжала меня, как лимон, и выбросила мою кожу на улицах Талинса, что ж, без обид, но мне что-то не хочется.

Каркольф поморщилась, глядя в пол. Не так красиво, как улыбка, но куда честнее.

– Не уверена, что понравлюсь тебе без спектакля.

– Почему бы нам не попробовать?

– Слишком многое терять, – пробормотала Каркольф, и высвободила руку. Когда она подняла взгляд, спектакль снова был в действии. – Что ж. Если передумаешь… будет уже слишком поздно. – И улыбаясь через плечо улыбкой, смертоносной, как лезвие ножа, Каркольф ушла прочь. Боже, как она ушла. Текла, как сироп в жаркий день. Как она этому научилась? Тренировалась перед зеркалом? По нескольку часов в день, скорее всего.

Дверь закрылась, заклинание распалось, и Шев снова изнуренно вздохнула.

– Это была Каркольф? – спросил Секутор.

– Была, – задумчиво пробормотала Шев, и след того неземного аромата все еще сражался с плесенью в ее носу.

– Не доверяю я этой суке.

Шев фыркнула.

– Блядь, нет.

– Откуда вы ее знаете?

– Отовсюду. – Отовсюду поблизости от кровати Шев, и никогда в ней.

– Вы двое, кажется, близки, – сказал Секутор.

– И вполовину не так близки, как хотелось бы, – пробормотала она. – Вычистил трубки?

– Ага.

Шев снова услышала, как открывается дверь, и повернулась с улыбкой, которая вышла чем-то средним между улыбкой продавца ковров и несчастной влюбленной. Может это Каркольф вернулась, решив, что ей нужна Шев только ради Шев…

– О, Боже, – пробормотала она, помрачнев. Чтобы пожалеть о решении, ей обычно требовалось немного больше времени.

– Доброе утро, Шеведайя, – сказал Крэндалл. Он был проблемой намного менее приятной. Мелкое крысомордое ничтожество, тонкий в плечах и скудный умом, с розовыми глазками и сопливым носом. Но он был сыном Горальда Пальца, и это делало его весьма важным в этом городе. Мелкое крысомордое ничтожество с властью, которую ему не нужно было заслуживать, что делало его обидчиво-жестоким, вспыльчиво-злобным и завистливым ко всему, что было у других и не было у него. А у всех было что-то, чего у него не было, даже если это просто талант, внешний вид или клочок самоуважения.