Маленький богатырь

Бог Перун спрыгнул со своей тучи и подошел к наковальне, чтобы выбрать себе молот. Поработав над камнем, Семаргл вынес его из пещеры и показал Ромке и Медведю. Перун стоял у входа в кузню, подпирая его плечом. Увидев готовый щит, Медведь с Ромкой ахнули.

– Вот и ладно, – ухмыльнулся Огнебог, – ну а теперь надо бы тебе выбрать Хранителя.

– Кого? Кого? – переспросил Ромка, который никак не мог налюбоваться своим собственным настоящим богатырским щитом – белым, блестящим, со вставленными в него красными и синими камешками.

– Хранителя… это, – повторил слова бога Медведь. – Можешь… это… меня, Полтига, или… это… Полбыка, или даже Даждьбога. Кого… это… пожелаешь, – Медведь тоже залюбовался работой бога-кузнеца и все пытался примерить щит, ворча и сожалея, что тот слишком мал для него самого и неудобен.

– А как это сделать? – спросил Ромка, пряча от Медведя щит за спину.

– А вот я тебе покажу, – Семаргл усмехнулся в кудрявый ус и, подбоченившись, взглянул сначала на Ромку, потом на Святогора. – Давай-ка сюда свой узелок, – обратился он к Святогору. – Да давай, не жадничай ты.

Святогор нехотя достал узел и положил его на стол. Семаргл развернул его, вынул оттуда наливное яблоко, снова завязал и вернул Святогору.

– На-ка, припрячь на ужин, да не дуйся, еще наберешь.

Святогор угрюмо завязал узел и хотел было положить его на полку, но, подумав, сунул под кушак и стал подбираться к хрустальному шару, лежащему на полке, за что немедленно получил по рукам от Семаргла.

Семаргл окунул яблоко в бурлящую золотистую воду, затем в какую-то кипящую серебристую жидкость, затем в молочную жидкость, после чего ловко подкинул яблоко вверх, чтобы остудить и, поймав, положил его на стол.

– Возьмешь с собой, – сказал Огнебог и дал Ромке яблоко. – Положишь яблочко на щит и будешь ждать. Кого тебе яблочко покажет, тот тебе Хранителем и станет. Все уяснил?

Ромка задумчиво кивнул.

– Ну тогда возвращайся к себе, богатырь. Медведь, пора вам в путь, – сказал Семаргл и направился в кузницу, чтобы продолжить работу.

Ромка хотел остаться, чтобы посмотреть на работу богов. Семаргл, ухмыльнулся, оставил меч остужать. Он достал хрустальный чан, разломил куски хрусталя, бросил туда осколок красного блестящего камня и дунул в ладони, после чего в его руках образовался огненный шар. Бог опустил этот шар в чан, чтобы расплавить хрусталь.

– Перун, подбавь-ка нам огня.

И в чан полетели россыпью желтые молнии. Ромка как завороженный наблюдал за происходящим. Семаргл размешал руками раскаленный хрусталь, а затем взял торчащую в углу соломину. В этот момент Святогор вытянул из чана горячий жгут, Семаргл дунул соломинкой в середину жгута и выдул из нее шар.

– Перун, давай, теперь ты, – попросил Огнебог.

Грозный бог, который был уже не таким грозным, каким казался Ромке раньше, нехотя взял соломинку из рук брата, осторожно выдул из нее красивую жар-птицу, а потом, набрав воздуха, сотворил еще одну фигурку, она напоминала огненного коня Хорса. Сняв фигурку с соломины, Перун передал ее Святогору, богатырь дыханием остудил изделие и отдал его Ромке.

– Ну, на кого похож? – улыбнулся Семаргл.

Ромка от радости чуть не подпрыгнул и, взяв фигурку коня обеими руками, стал разглядывать ее с удивлением.

– А можно я? – вдруг осмелев, спросил он.

– Сам хочешь попробовать?

– Ну что ж, можно, – согласился Перун, и его брови расправились, от чего лицо бога стало невероятно милым и приветливым. – Святогор, дай богатырю соломинку!

Святогор пыхтя порылся на полке и достал большущую соломинку. Ромке показалось, что он держит в руках дубину.

– Большевата тебе будет, – оглядев соломинку, сказал Семаргл, – дай-ка укоротим.

И он отломил половину, отчего она стала меньше, но только не для Ромки.

– Погоди, малец, не торопись, дай-ка я сначала, – сказал Семаргл, когда Ромка потянулся к половине соломинке.

Бог прикоснулся другим концом соломины к горячему хрусталю, а затем передал ее Ромке.

– Ну-ка, выдуй, что пожелаешь.

– А что можно? – спросил Ромка, оглядываясь на Медведя.

– Да, что хочешь, – ухмыльнулся Огнебог.

Ромка закрыл глаза, будто загадывая желание, и дунул. В тот же миг на конце соломины образовался шар, затем он стал принимать человеческие черты, и Ромка узнал в них маму.

– Ну что ж, хорошо, – Огнебог покачал головой.

– Не ведаю, кто это, но лик красивый, не явянский, но похожий на Ладу или Лелю…

– Это мама, – тихо и застенчиво сказал Ромка.

– Моя мама.

Огнебог снова улыбнулся и погладил Ромку по голове почти так же, как это всегда делал отец. Перун только улыбнулся, а Святогор глуповато и равнодушно посмотрел на них. Ромка вспомнил, что боги бесстрастны и скорее всего не умеют скучать. Он вздохнул.

– Ну, ступай, малец, – сказал Семаргл, снова приступая к работе и подгоняя Святогора, – у нас еще много дел.

Ромка забрал фигурки с маминым изображением и коня, которые теперь, силой его мысли, умещались у него в ладони, и положил их в заплечную сумку.

– Пойдем, парень, – сказал Медведь, выводя Ромку из пещеры.