Маленький Йоханнес

– Терпение, друзья, терпение, час моей удачи не за горами. Мне попросту недостает кое-каких подробностей. Я посвятил поискам этой книги всю жизнь и непременно ее найду. Жизнь того, кто прочтет эту книгу, превратится в нескончаемый осенний день в голубой дымке, под голубым небом, тишину которого не нарушит шорох опавших листьев, треск веток и стук падающих капель; тени не будут меняться, а позолота на верхушках деревьев не поблекнет. Грани между светом и тьмой, между счастьем и горем сотрутся. Да-да! Зная все это, я скоро раздобуду эту книгу.

Гном поднял брови и приложил палец к губам. – Если-бы-я-знал, научите меня, пожалуйста… – начал было Йоханнес, как вдруг огромная черная тень молниеносным вихрем бесшумно пронеслась прямо над их головами, прервав его.

Йоханнес посмотрел вверх, а секунду спустя он углядел лишь ускользающую во пне крохотную ножку. Хоп! И гном скрылся в своей пещере. Свечка быстро догорала и скоро совсем потухла.

– Что это было? – спросил Йоханнес, в испуге прижавшись к Вьюнку.

– Сова, – сказал Вьюнок.

Какое-то время они молчали.

– Ты веришь в то, что рассказал Если-бы-я-знал? – спросил Йоханнес.

– Если-бы-я-знал не такой уж мудрый, каким себя воображает. Он никогда не найдет такую книгу, да и ты тоже.

– Но она ведь существует?

– Она существует так же, как твоя тень, Йоханнес! Как бы ты ни ускорял шаг и как бы ни старался ее поймать, тебе никогда ее не догнать и не удержать. В конце концов ты поймешь, что гонишься за самим собой. Не глупи и выкинь из головы весь этот вздор! Я расскажу тебе сотню других увлекательных историй. Пойдем! Мы отправимся на окраину леса, и я покажу тебе, как наш добрый отец откидывает белые росяные перины со спящих лугов. В путь!

Йоханнес последовал за Вьюнком, хотя и недопонял смысла его слов и не послушался его совета. Глядя, как пробуждается новое осеннее утро, он размышлял об отвечающей на все вопросы книге, упрямо повторяя про себя: «Если-бы-я-знал!..»

Шесть

В последующие дни восторгов, испытываемых Йоханнесом в компании Вьюнка, казалось, поубавилось. Истории друга больше не завладевали мыслями мальчика. Он неустанно думал о Книге, но не решался заговорить о ней с Вьюнком. Все, что тот показывал Йоханнесу, не поражало его воображение так, как прежде. Свинцовые облака пугали его, как если бы хотели его раздавить. Йоханнесу было больно видеть, как неугомонный осенний ветер трепал измученные деревья, обнажая бледную изнаночную сторону листьев и унося с собой желтую листву и сухие ветки. Все, о чем рассказывал Вьюнок, не находило в нем прежнего восхищенного отклика. Многого он не понимал, а на свои вопросы не получал вразумительного ответа. И тогда он вновь начинал грезить о книге, ясной и доступной, и о том вечном безмятежном осеннем дне, который наступит после ее прочтения.

– Если-бы-я-знал! Если-бы-я-знал!

Вьюнок услышал его слова.

– Йоханнес! Боюсь, что ты так и останешься человеком. Даже дружишь ты как человек: первый встречный, заговоривший с тобой после меня, тут же завоевал твое доверие. Да уж, моя мама оказалась права!

– Нет, Вьюнок! Ты несравненно умнее гнома, ты такой же умный, как та книга. Но почему ты не рассказываешь мне всего? Гляди! Зачем ветер дует так неистово, что заставляет деревья гнуться до земли? У них больше нет сил, ветер ломает их тонкие ветви и отрывает сотни листочков, еще зеленых и свежих. Они совсем измотаны, но безжалостный ветер продолжает издеваться над ними. Зачем? Чего ему надо?

– Бедный Йоханнес! Ты рассуждаешь как человек!

– Успокой его, Вьюнок! Пусть прекратится ветер и засветит солнце!

– Я не могу ни ответить на твои вопросы, ни исполнить твои желания. Ты изъясняешься как человек. Если ты не изменишь образ мышления, то вожделенный осенний день никогда для тебя не наступит и ты уподобишься тысячам других людей, с которыми беседовал Если-бы-я-знал.

– Неужели у него было столько собеседников?