Маленький сюрприз для мажора

Самое удивительное, что её слова не вызывают у меня никакого протеста в душе. Сомнения — да, есть, а вот возмущения и протеста — совсем нет.

— Знаете, ещё вчера эта мысль вызвала бы у меня ужас, а сейчас я готова над этим подумать, — сознаюсь с улыбкой.

— Вот и правильно. Там вам будет очень хорошо, не нужно ничего бояться. И запомни на всю жизнь: ты теперь не одна, за тобой сильная и состоятельная семья. Ты можешь заниматься всем, чем угодно: можешь, как моя Ларка, странные картины собирать, а можешь приют для животных устроить — без разницы. Артур всегда тебя поддержит. Таковы все Шипы. Хотя и мой муж был тоже прекрасным мужиком, хоть и вояка…

Бабуля рассказывает о своей молодости, а я ей показываю комнату, где Артур разместил моё наследство — книги и статуэтки. Рассказываю про свою бабулю.

В общем, к шести часам вечера бабуля Фри меня каким-то образом полностью околдовала. Потому что вечером перед сном, когда мы с Артуром лежим в кровати нос к носу, я сама, без всякого давления, предлагаю ему идею бабули.

— Так, Ариша, лежи тут и не двигайся, кажется, у меня в аптечке был градусник, я сбегаю поищу, — реагирует на эти слова Шип соответствующим образом и озабоченно щупает мой лоб.

Ещё бы! Я бы тоже на его месте заподозрила себя в каком-нибудь душевном расстройстве.

— Хорошо со мной всё, — успокаиваю его и глажу по щеке, глядя с улыбкой в глаза. В них можно смотреть бесконечно — столько там любви и тепла, — просто я подумала, что так будет всем нам лучше.

— Не уверен, — сомневается Артур. — Ты знаешь, какой генеральша диктатор? Мы будем там по режиму жить.

Подумаешь? Ерунда какая.

Пожимаю плечами:

— Артур, мы и так по режиму живём, — сообщаю ему по секрету, — или ты собирался тусовки устраивать?

— Да ну, ты что, какие тусовки? Я свое отгулял. Если только посиделки с такими же семейными парами.

— Ну вот! Ты думаешь, бабуля запретит нам приглашать гостей? — пытаюсь задавать такие вопросы, чтобы он сам пришёл к нужным выводам.

— Нет, не запретит, — задумчиво говорит Шип, — она любит гостей.

— Вот и я так думаю. А ещё бабуля будет проводить время с Маней, помогать мне, пока ты на работе, а я, может, даже профессию какую-нибудь получу. — Артур вскидывает на меня встревоженный взгляд, и я спешу его утешить: — Заочно.

— Мне не хочется тебя ни с кем делить, кроме как с Марьяной, — сознается в конце концов Шипинский, вздыхая. — Хочется, чтобы мы хоть какое-то время пожили своей семьёй, отдельно.

— Я очень хорошо тебя понимаю, Артур, но я была в доме твоих родителей, помнишь?

— Конечно, а это ты к чему? — не понимает намёка Шип.

Возможно, он туго соображает, потому что я его отвлекаю лёгкими поцелуями, от которых не могу удержаться.

— Он огромный! Там заблудиться можно, — напоминаю ему, — это же не типовая двушка. Мне кажется, там можно жить всем твоим семейством и неделями не видеться.

Артур тихонько смеётся и целует меня в нос:

— Ты плохо знаешь генеральшу, — ещё упирается он, но глаза его блестят жарким огнём, и видно, что спорить Артуру не хочется.

— Знаешь, дорогой, я уже потеряла свою бабулю, поэтому поверь мне на слово, если бы мне выдался шанс её вернуть, я бы ни за что не упускала ни минуты общения с любящим меня всей душой человеком. А твоя бабушка тебя очень любит. Она и Маняшу хочет любить, так что…

— Да, пожалуй, ты права, — не даёт мне договорить Артур и, наконец, сдаётся. — Если хочешь — переедем. Но только когда ты полностью поправишься. Завтра придёт невролог проверить руку, а потом — я узнал — надо будет всякие физиопроцедуры поделать.

— Артур! Ты нагнетаешь, — возмущаюсь я притворно грозно, — у меня уже даже ничего не болит! Хочешь докажу?

Он осторожно кивает и смотрит на меня с предвкушением.

У меня на самом деле почти ничего не болит. На руке и ноге остались только синяки. На лодыжке даже опухоль стала меньше. Поэтому я смело скидываю с шеи повязку, освобождая руку, и, закинув её Артуру на шею, запускаю в волосы, чтобы притянуть его к себе ближе. А на его бедро закидываю ногу и прижимаюсь всем телом. Губы наши встречаются, сливаются в поцелуе и… дальше все идёт само собой. Так, как мы мечтали. Так, как мы того хотим. Так, как должно быть.

Время стирается, исчезает всё вокруг, остаёмся лишь мы и наши чувства, наш голод и жажда…

А потом лежим, цепляясь друг за друга, мокрые от пота и страсти, с трудом приводим дыхание в норму. Я вся дрожу, но так счастлива, как будто слетала в рай.

— Да, Ариша, ты умеешь убеждать, — шепчет Артур хрипло мне в губы, — можешь быть уверена, с таким умением договариваться в нашей семье все будет только так, как ты скажешь.

Я смеюсь, но ни капельки ему не верю. Потому что только что он был ведущим, а я ведомой, и у меня ни разу не возникло желания перехватить власть. Мне и так хорошо. Очень-очень хорошо, потому что Артуру я полностью доверяю.

***

Утром нас будит радионяня:

— Мама, мама! Касю кусять! — требует Марьяна. — Папа, папа гулять! Б-р-р-р! Сина-сина!