Маленький Темби

Не прошло и месяца после приезда Мак-Кластеров на ферму, как Джейн открыла там лечебный пункт: до замужества она была медицинской сестрой. Джейн родилась и воспитывалась в городе, но хорошо умела ладить с местным населением, потому что в течение нескольких лет по своей охоте работала в отделении для туземцев городской больницы; ей нравилось ухаживать за больными неграми, и она объясняла это так: «Да, они сущие дети и ценят все, что вы для них делаете». Поселившись на ферме, Джейн стала приглядываться к работникам-неграм. «Ах, бедняжки!» — вздохнула она и решила без промедления устроить в бывшей сыроварне лечебницу. Муж был доволен. В конце концов затея Джейн сулила ему только выгоду: на ферме будет меньше больных.

Вилли Мак-Кластер, так же как и Джейн, родился и вырос в Южной Африке; тем не менее в нем безошибочно с первого взгляда можно было узнать чистокровного шотландца. Его английское произношение, правда, могло показаться слишком уж правильным, пожалуй, даже несколько искусственным, однако изнурительный, располагающий к медлительности африканский климат не помешал ему сохранить в неприкосновенности превосходные качества его предков. Человек здравомыслящий и энергичный, весь, что называется, «земной», он обладал отличной практической сметкой и был обходителен с людьми. Внешность имел весьма представительную: высокий, плечистый, крепко сколоченный, лицо открытое, худощавое, рот строго поджатый, а лучики веселых морщинок вокруг глаз умеряли их жесткий синий блеск. Вилли стал фермером в молодые годы, заранее тщательно обдумав свое решение. Он был не из тех, кто оседает на земле в силу неудачно сложившейся служебной карьеры, или краха в делах, или из-за смутного томления по «свободе». Джейн, веселая и рассудительная девушка, точно знавшая, чего она хочет, позволяла своим многочисленным поклонникам волочиться за собой, но всерьез относилась только к Вилли, который аккуратно, каждую неделю, присылал ей письма из фермерского колледжа в Трансваале. Как только Вилли закончил четырехгодичный курс обучения, они поженились.

Им обоим было тогда по двадцать семь лет, и они чувствовали себя вполне подготовленными к полезной и приятной жизни. Свой дом Мак-Кластеры построили в расчете на большую семью. Если бы — как полагалось в старину — спустя девять месяцев после свадьбы у них родился ребенок, они были бы в восторге. Но время шло, а ребенок не рождался. Два года спустя Джейн поехала в город посоветоваться с врачом и не то чтобы расстроилась, но возмутилась, когда ей сообщили, что только операция может спасти ее от бездетности. В представлении Джейн болезнь никак не вязалась с ее особой, и ей казалось, что все это сплошная нелепость. Однако со свойственным ей практическим здравым смыслом она согласилась на операцию и примирилась с тем, что ей еще два года придется ждать прибавления семейства. Но все это отразилось на настроении Джейн. Ее мучила какая-то безотчетная неуверенность, и, быть может, именно из-за ее тогдашнего душевного состояния, из-за охватившей ее грусти и растерянности работа в лечебнице приобрела для нее такое значение. Если в первое время Джейн по заведенному порядку каждое утро, после завтрака, в течение нескольких часов распределяла среди пациентов лекарства и давала им полезные для здоровья советы, то теперь она целиком отдалась этому занятию, стараясь побороть причины болезней еще до того, как появятся их симптомы.

Хижины, в которых жили туземцы, были такие же, как на всех местных фермах, — запущенные, грязные, глинобитные постройки, крытые тростником. Джейн приходилось лечить болезни, порожденные бедностью и плохим питанием.

Прожив всю жизнь в этой стране, она не ждала многого и не слишком обольщалась; склад ума у Джейн был иронический, и она обладала немалым запасом терпения, которое так необходимо, когда имеешь дело с отсталыми неграми, и побеждает там, где ничего не может добиться воинствующий идеализм.