Малец

— Да вот, засланные казачки, сундучок с казной умыкнули, — усмехнулся тот. — Ждем, когда отыщутся.

— Да как их в такой глуши отыскать-то? — удивился сотник, оглядывая густо росшие деревья. — Тут на десяток саженей отойдешь и уже не видать.

— А чего смотреть? Услышим их скоро, обозначат себя.

— С чего бы? — хмыкнул Любим, и тут же где-то далеко в лесу чуть слышно бахнуло.

— Ага, вот и обозначились тати, — обрадовался купец вслед кинувшимся в направлении звука казакам. — Сейчас казну принесут, и дальше двинемся.

— Хм, а для чего они стрельнули?

— Так это не они стрельнули, — пояснил торговец. — У меня в казне три фунта незернённого порохового зелья с кремневым замком от фузеи заряжены были, вот и стрельнуло, когда замок сбили да крышку подняли. Может кто жив остался, ну а если преставились, то не я взял грех на душу.

При последних словах купец перекрестился.

Пока ждали казаков, Любим подробно обо всем расспросил торговца. Как сотник и предполагал, в отношении фарфора ответы купца были невнятными, больше запутывали, чем помогали разобраться, да какой торговец свои секреты выдаст, только если на дыбе, но строже спросить можно и после похода в Нерчинск, а пока давить смысла не имелось. Любим, наоборот, постарался вести себя с купцом более дружелюбно, чтобы не насторожить раньше времени, а вот по самоварам от него скрывать ничего не стали.

— А что тут такого? — удивлялся он. — Медь у монастыря купили, да без торга, да за какую цену назначили, а выделку на заводе кузнеца Асаты делали, тебе все едино через Иркутский острог путь держать, там и глянуть можно.

Прошло не так много времени, солнце не еще не успело набрать жара, как казаки вернулись:

— Оба смерть приняли, — доложил десятник. — Одного даже на части разорвало. И это, Иван Федорович, ты в следующий раз поменьше пороха ложи, хорошо, что они сундучок в овраге открыли, деньга недалеко разлетелась, а так придется по всей тайге собирать.

— Так охраняйте казну лучше, — тут же выразил недовольство купец. — А порох больше заряжать не стану, толку теперь. Чего лучше придумаю.

Долгий путь до граничного острога закончился в сентябре, короткий разговор с воеводой и снова знакомство с состоянием дел по торговле и вот тут Любима ожидал настоящий шок.

— А, так тебе фарфор нужен? — почему-то обрадовался дьяк. — Так его здесь много продается, только наши купцы брать не хотят. Пойдем к китайцам, сам все увидишь.

В отличие от Тобольска, китайские склады в Нерчинске выглядели куда как лучше, товар не лежал на земле, а был аккуратно размещен на полках и переложен рисовой соломой. Но цена. Цена оказалась примерно такой же, какая была в Тобольске. Организовывать караван отсюда в Москву не имело никакого смысла. Но не это больше всего поразило служивого, после осмотра китайской продукции, дьяк провел его к ближайшему оврагу, а там… А там все дно оврага было покрыто толстым слоем осколков фарфора.

— Это откуда столько? — охнул Любим. — Неужто в пути побилось?

— Да какой там, в пути, — махнул рукой дьяк. — То сами китайцы свой товар побили, чтобы цену держать. Поначалу-то, как товара много стало, цену меньше назначали, но наши купцы все одно редко брали, а потом кто-то из знати от их императора приехал и велел большую часть побить. Три дня сюда фарфор возили и палками в черепки разбивали, а цену назначили такую, что никто теперь не берет. Шелк торгуют, зерно, чай, ревень, но не фарфор. Если где и провозят тайной тропой, то удача купцу, а так, только в убыток.

— Так-так, — только теперь у сотника появилось понимание того, что вопрос торговли фарфором не так прост, как казалось с самого начала и организовывать большой караван из Нерчинска даже казне в убыток, только если… Только если не взять в оборот сибирского купца и не заставить расширить дело через свою тайную тропу.

* * *

Наш компаньон вернулся только к сентябрю. Да, это не двадцатый век, где железной дорогой добраться до Москвы можно в четыре дня, в эти времена путешествие длится месяцами. Если отправлялся в путь отсюда он с дюжиной возов, то обратно вернулся с пятью десятками, и был доволен как слон. Все, что он планировал сделать, сделал, а его очередной караван в Нерчинск, вернулся еще в июне и тоже расторговался удачно, но я ему не завидовал, теперь у него будет голова болеть, куда привезенный товар девать? Я уже говорил, что с деньгами проблема, их недостаток сильно тормозил дальнейшее развитие, начиная с какого-то момента купец станет работать вхолостую, то есть у него появлялось столько товара, что дальше не имело смысла заниматься прибылью. Получалось, что вроде бы купец и богат, а чистых денег у него не так уж и густо.

— Что это? — спросил он меня, крутя в руках красочные прямоугольные разнокалиберные пластинки.

— Талоны, — ответил я. — Эквивалент денежных кредитных обязательств. Здесь есть талоны на копейку, на десятник, на гривенник. Вот этот самый большой на рубль, но думаю, их много не понадобится.

— Почему?

— Так это работникам, чтобы отоваривались в нашем магазине. Зачем им рублевые талоны, им даже гривенника много будет.