Малюта. Часть 2

– А что – молодые не помирают? Ещё как помирают! Мы с тобой, – подмигнул Ивану Фёдоровичу князь Бельский, – в любом случае в накладе не останемся. Или пусть вон остаётся, дадим ему в удел Александровскую слободу. Пусть там монашествует со своим сбродом, только жену и блудниц своих пусть прогонит. Не подобает быть и князем, и игуменом. Вон, пусть боярин Фёдоров Иван Петрович его землями правит, покуда княжич Иван Иванович в возраст не войдёт.

– Да Фёдоров хоть и стар, да алчен. Как бы он сам себя царём не нарёк, став править Ивановыми землями.

– В своих землях каждый именовать себя может, как ему вздумается. Хоть царём, хоть псарём!

Оба князя задумались. Конечно же, говорить крамолу – одно, а совсем иное – помыслы свои в жизнь воплотить. Впрочем, в этот раз они зашли слишком далеко и останавливаться не хотели.

После трапезы князья составили грамоту к королю Жигимонту, в которой предлагали разделить Русь, а ему отдать всю Ливонию, если, конечно, он не будет пытаться заставить их подчиниться, а дозволит жить по старине. На всякий случай хитрые бояре сами грамоту не писали, заставив сделать это одного из гостей – дворянина Якова Жилецкого. Всё же побаивались князья, что если этот свиток угодит в руки царю Ивану, то тот их и головы лишить может. А так всегда отпереться можно, мол, кто писал её, с того и спрашивай. Отвезти её в Литву доверили этому же Якову.

***

В Александровской слободе пиры сменялись строгим постом и днями молитвы.

Как-то раз государь Иван Васильевич, как обычно, закончил чтения Псалтыря и все опричники прекратили трапезу.

– Не вели казнить, царь-батюшка, позволь мне тебе слово молвить, молю тя, – сказал Григорий Лукьянович, поднимаясь со своего места.

Царь обычно сам выбирал, с кем разделит трапезу после того, как братия разойдётся, и оттого все с большим интересом смотрели на то, как поступит государь.

– Что ж, Малюта, ты по-пустому рот не открываешь. Останься, разделишь со мной трапезу. Ты, Алексей Басманов, и ты, Васютка Грязной, тоже оставайтесь. Вместе послушаем, что брат Малюта скажет.

Государь сел за стол, и его келарь князь Вяземский стал подавать ему пищу. Иван Васильевич принялся есть, делая знак Скуратову, чтобы тот начинал говорить.

– Государь, казаки на границе с Литвой поймали дворянина Якова Жилецкого. Пытался к Жигимонту перебраться, – не спеша начал рассказывать Григорий Лукьянович.

– Так отсеките ему голову и дело с концом. Нет у меня пощады к изменникам. Завтра он в руки оружие возьмёт, как окаянный Курбский, и будет землю, его взрастившую, грабить и жечь. Много изменников развелось, целыми стаями к Жигимонтке бегут. Туда им и дорога. Кого поймаем – казним, а те, кто убежал, – бес с ними. Я с ними намучился – пусть теперь Жигимонт мучается. Всё им Родина не мила, иноземщина манит – что ж, пусть хлебнут чужбинушки.

– Не в том дело, государь, – продолжил Малюта, – этот человек вёз к королю Жигимонту письма от князей Бельского и Мстиславского. В них описано, как они хотят Русь поделить. Одна беда – письма эти не их рукой писаны и печати так приложены, что и не поймёшь – истинные или подделка. Я его сильно пытал – говорит, что его заставили писать.

– Поделить Русь? – побагровел царь Иван. – Вот до чего додумались. Я им разделю Россию! Я их самих на части поделю!

Алексей Басманов тяжело вздохнул и, поклонившись царю, заговорил:

– Государь, коли сейчас против земских бояр выступишь, то все князья на их сторону встанут. Начнётся на Руси смута, а она только Жигимонту и нужна. Мы будем глотки друг другу рвать, так как князья Мстиславский и Бельский под свою руку всех Гедиминовичей, да и большую часть Рюриковичей соберут, а Жигимонт все наши завоевания себе присвоит, и к тому же ещё и наши исконные земли себе приберёт.

Царь Иван рукой смахнул со стола всю посуду и вскочил на ноги. Все отпрянули от него, кроме Малюты, продолжавшего спокойно сидеть на своём месте.

– И что – простить предлагаешь? Или, может, сделать вид, что я не вижу, как они Россию губят? Да как только царство на мелкие княжества распадётся, то всё погибнет. Жигимонт себе все западные земли заберёт, свейский король – северные, а султан с крымским ханом юг и царства Батыевы – Казань и Астрахань. Всю державу погубить хотят, бесы!

– Если ты начнёшь войну со Мстиславским и Бельским, то так и будет, – поддержал Басманова князь Афанасий Вяземский, – мы будем друг друга сечь, а враги со всех сторон на Россию набросятся.

– Государь, дозволь мне слово молвить, молю тя! – хриплым голосом произнёс Григорий Лукьянович.

– Ты заплечных дел мастер, – презрительно бросил Алексей Басманов, – и в дела государственные нос свой не суй. Не разберёшься. Ты своё дело хорошо знаешь – вот и знай.

– Кто тебе дал право на своего брата так говорить, – одёрнул Басманова царь, – брат Малюта не глупей тебя будет. Говори!