Малое солнце (СИ)

— Изначально выдвигалось множество теорий и версий произошедшего. Я предлагаю пойти методом исключения, для того чтобы в итоге добраться до истины. Как я уже говорил, случайность здесь полностью исключена. Невозможно объяснить крушение капсулы с инженером на борту, разрушения в шахтах GM-3, сожженную электронику, роботы и прочее просто случайным стечением обстоятельств. Возможно, мы имеем дело с целой комбинацией причин, наложившихся друг на друга.

Электромагнитная буря, которая бушует до сих пор, в теории могла стать причиной сбоев связи и даже привести к крушению прыгуна. Однако буря не объясняет всего остального, произошедшего в недрах самой шахты. Заряженные частицы, пусть даже самые сильные, не смогли бы пробиться через толщу льдов и оказать такое влияние на оборудование.

Версия тектонической активности тоже сразу исключается. Судя по отчету, резервная система питания комплекса получила пробоину после того, как электроника была выведена из строя. То есть тектоническая активность — лишь следствие, а не причина. Я полагаю, причиной тектонической активности стал взрыв в реакторной зоне, что расположена в глубинах добывающего комплекса. Но что вызвало взрыв реактора…

— Позвольте мне ответить на этот вопрос! — неожиданно раздался голос где-то из-за спины.

Стоящие за трибунами обернулись. У свода гермодверей стоял Монар. Вероятно, он давно наблюдал за ходом заседания и наконец был готов высказать свое мнение. Поднявшись на трибуну, он занял место по правую руку от председателя. На вид он, как всегда, был спокоен. Расположившись, он посмотрел в сторону Джейдера и, поймав его взгляд, одобрительно кивнул головой.

— Биф Монар. Главный планетарный инженер колонии, — произнес председатель с едва заметным воодушевлением.

Возможно, он был рад, что еще один колонист решил высказать свои доводы. А возможно, дело крылось в спине, которая временно оставила его в покое. Тем временем Монар уже был готов к речи. Подняв свой взгляд к трибунам, он произнес.

— Доктор Сехудо в своей речи поднял ряд интересных вопросов. В частности, о нашей истории, а также мотивах, которыми руководствуется Земля. Но, с вашего позволения, я так же, как и он, хотел бы начать издалека, прежде чем мы перейдем к деталям. Очень важно знать историю, чтобы правильно понимать происходящее. А, как известно, история склонна проверять свои уроки, — подметил Монар и остановился в ожидании идеальной тишины.

На этот раз зал не пришлось долго ждать. Получив желанное, Монар продолжил:

— На заре становления Солнечной системы ее пространство заполняла газовая туманность. Однако нам всем известно, что наша Вселенная неоднородна, как и вещество, распределенное в ней. В некоторых областях плотность газа оказалась выше и постепенно собиралась вместе под эффектом взаимного притяжения. Наращивая массу, будущая протозвезда стягивала к себе все больше окружающего материала. Тяжелые и легкие элементы были равномерно распределены в этих скоплениях, до тех пор, пока…

— Монар! — вдруг прогремел голос председателя. — У нас слишком мало времени, чтобы посвящать его урокам астрономии из школьной программы. Все это не относится к делу, которое у нас на рассмотрении. Поэтому я попрошу перейти сразу к сути, избавив нас от ненужной лирики.

— Конечно, Герденар! — согласился Монар, опустив глаза. — Я полностью поддерживаю твои слова и текущий регламент заседания. Но все, о чем я говорю, имеет непосредственное отношение к рассматриваемому делу. Доктору Сехудо позволили говорить все, о чем он намеревался сказать. Могу ли и я рассчитывать на это право, ведь мы на общественном заседании, где каждый колонист имеет право голоса?

Последние слова нашли отклик в недрах зала, откуда быстро начал нарастать шум одобрения.

— Конечно. Ты можешь продолжить, если это действительно относится к рассматриваемому делу, — невозмутимо произнес председатель.

— Уверяю, еще как относится. И скоро вы поймете почему, — ответил Монар и поспешил вернуться к рассказу.