Дженнифер Фридман

Малоежки. Как помочь ребенку, который слишком разборчив в еде

Посвящается моей семье, которая научила меня ценить встречи за семейным столом и радоваться им

STORIES OF EXTREME

PiCKY EATING

Jennifer Friedman

Text Copyright © 2020 Jennifer Friedman

Published by arrangement with Page Street Publishing Co. All rights reserved.

Введение

«Как вырастить детей, которые, повзрослев, будут правильно питаться?» Это был один из тех вопросов, которые вызвали мой интерес к питанию десять лет назад. Соединенные Штаты столкнулись с так называемой эпидемией ожирения, и, будучи целеустремленной, энергичной девушкой двадцати с небольшим лет, я чувствовала, что можно переломить ситуацию, если предоставить детям необходимые ресурсы до того, как у них сформируются привычки, от которых впоследствии будет трудно избавиться.

С этой целью я стала совмещать обучение в магистратуре с проведением уроков правильного питания и кулинарии в начальных классах школ Нью-Йорка. Взаимодействие с едой вместе с детьми в школах стало для меня судьбоносным опытом. Очень быстро я заметила, что для большинства детей, которых я учила, отношение к еде и разговоры о ней давались легко. Отсутствие возможности взаимодействовать с новыми продуктами казалось единственным препятствием, стоящим между ними и их готовностью пробовать разнообразные фрукты и овощи или зачерпнуть ложечку домашнего морковного хумуса с кусочком красного перца, который они нарезали сами. Но была еще одна сравнительно небольшая по численности группа детей, которые просто не могли включиться в процесс на таком уровне. Они не решались потрогать, попробовать и даже поговорить о еде, с которой мы работали.

Тогда я впервые поняла, что еда – это не то, с чем мы интуитивно знаем, что делать, когда вырастаем. Это был первый раз, когда я обнаружила, что есть дети, испытывающие серьезные затруднения в выполнении действий, которые для многих из нас кажутся естественными и важными для нашего благополучия.

С этой истиной я вновь столкнулась в моей работе много лет спустя, когда открыла частную практику для детей с аутизмом. Питание таких детей отличается исключительным однообразием, и я стремилась помочь их родителям оптимизировать их диету, чтобы справиться с неблагоприятными симптомами и поведением. Но когда я в очередной раз встречалась с семьями, я снова и снова наталкивалась на одно препятствие: «Мой ребенок не будет это есть; он даже не может сидеть с нами за одним столом»; «Ее рвет, когда я просто упоминаю о продуктах, которые она не ест»; «Как я могу приучить к здоровой пище ребенка, который ест только бутерброды с арахисовым маслом, разрезанные на четыре идеально ровных квадратика?» Я снова столкнулась с проблемой, которую обнаружила во время преподавания питания, и на этот раз ситуация мешала не только посещению школы. Это была проблема с глубокими последствиями.

Многие дети, с которыми я встречалась, испытывали серьезные проблемы не только с полноценным питанием, но и с едой в целом. Мне было совершенно очевидно, что нет смысла говорить об улучшении питания, не решив сначала всех проблем, которые мешали этим детям комфортно взаимодействовать с едой. Вместо того чтобы отказаться от своей миссии, я изменила цель и перешла от оптимизации рациона к устранению барьеров, которые мешали детям. Сначала мы решали проблемы с питанием, а затем улучшали диету.

Когда я утвердилась в этом подходе, круг детей, с которыми я встречалась, начал расширяться. Исключительная разборчивость в еде не является уникальным явлением, свойственным только пациентам с такими расстройствами, и это не редкое заболевание. Сейчас я работаю с самыми разными детьми, которых объединяет одно: их неспособность есть мешает их благополучию и благополучию их семей. Хотя детали пищевых расстройств каждого ребенка уникальны, проблемы, с которыми сталкиваются исключительно привередливые едоки, универсальны. Поэтому советы и стратегии, которыми я делюсь, применимы к большинству детей, испытывающих трудности с приемом пищи.