Малоизвестный Довлатов

Мои товарищи и коллеги — прелесть. Расскажу о них коротко[24]. Боря Меттер — Остап, командор. Женя Рубин — Паниковский, я — Шура Балаганов. <Алексей> Орлов — Адам Козлевич. И «антилопа» есть. Все, кроме меня, умеренно и охотно пьющие. Все рослые и толстые. Широкие и веселые...

Про нас уже говорят, что мы взяли деньги в КГБ. (Агент КГБ — здесь — такое же универсальное и отвлеченное выражение, как слово — бля. Я, бля, пошел, бля...) Боря дико обрадовался. Он говорит — это же прекрасно. Подписчики будут думать: раз ГБ — значит солидно. И т. д.

Обнимаю тебя.

Твой «красавец и хохмач»

С. Д.

19

31 июня <1979 г., из Нью-Йорка в Бостон>

Людочка, милая! Пишу, не дожидаясь ответа. Дело срочное.

Газетные наши хлопоты завершаются. Все обдумано и главные преграды устранены. Короче, мы начинаем. Иначе нас опередят. Четыре группы вынашивают аналогичные планы. Выиграет тот, кто начнет первый. Ибо вторая газета — необходима (получается как бы однопартийная система), а третья уже лишняя.

У нас есть (маленькие, увы) стартовые деньги (25 тыс. Для газеты — мизер), есть несколько организаций, заинтересованных в нас и в трибуне, найдены чрезвычайно гибкие и цельные при этом формы. Есть энтузиазм, талантливость и пр. Важно и то, что газета запускается максимально американским способом и т. д.

Короче. Отсутствует бизнес-менеджер. Его функции выполняет гл. редактор. Что составляет эти функции — долго объяснять. Ты рождена для подобной работы. Плюс обаяние. Плюс — язык. Плюс — мастерство контактов.

Может, ты, побывав в Нью-Йорке и ознакомившись, решилась бы. В плане снобизма это очень лестно. То есть — зам. гл. редактора. Аналог Валеры из НРС[25]. И даже вот что. Мы первое время работаем бесплатно. Тайпистам же, переводчикам и менеджеру готовы заплатить. Сначала минимум. Когда закончится период выживания — значительно больше.

Поверь мне, дело очень серьезное. Газета — это издательство, типография и реклама. То есть — полное счастье. Мечта жизни.

Короче. Постарайся быть в Н-Й скорее. Я тебя познакомлю с людьми. Они тебе понравятся. Убедишься, насколько все серьезно. За нами гоняются различные комьюнити[26]. Но мы сохраняем независимость. Чтобы не быть служащими. Чтобы не менять курс, выбранный очень точно. Так что наш вариант бедный (поначалу), зато независимый. Газета — наша! 25 тыс. дал американец, мелкий фабрикант. Он газету и читать не будет. Кроме того, он наш приятель.

В общем, жду тебя. Подумай, Люда. Это очень даже шанс. Представляешь, наша собственная газета. И дело это — решенное.

Целую тебя и обнимаю.

С.

P. S. Умный Як. Моис. Цвибак[27] ищет нашей дружбы. Говорит (чуть ли не окая): «Худой мир лучше доброй ссоры»...

С.

20

30 ноября <1979 г., из Нью-Йорка в Бостон>

Милая Люда!

Я желаю выразить тебе литературный комплимент. Я прочитал твоих «Родственников». Там дядя очень натурально разговаривает: «Это ее брат, пожалуйста». Передавать акцент очень трудно. Это мало у кого получается. (См.: С. Довлатов. В гору // Время и Мы. № 38.)

У советских писателей неизменно что-то «моя твоя не понимает». Даже у Искандера плохо написан акцент. Не говоря о Ефимове. Там у него грузин произносит — «Польт не трэба». Кошмар.

Теперь о П. — Х. утверждает, что П. заведовал в «Литгазете» выдачей клея и был уличен в злоупотреблениях.

Аркаша же <...> глуп почти неправдоподобно для еврея. Он глуп какой-то уральской глупостью. Вершина его духовных представлений — это когда барышня днем пытается его укусить, а он ее толкает и уходит. Приезжай скорее. Я тебя обязательно познакомлю с Гришей Поляком («Серебряный век»). Это единственный культурный издатель в Америке. (Но и самый бедный.)

У нас теперь большая квартира. Настолько, что можно всем одновременно поссориться. Пью я теперь совсем мало. Лена уходит из «НРС». Это жестокое учреждение.

Люда! У тебя есть набор «Коллегий» из «Времени»[28]. Почему же ты не издашь книжку? Это стоит 800 долларов.

Твой С.

21

14 января <1980 г., из Нью-Йорка в Бостон>

Милая Люда!

Вчера с Гришей написали тебе письмо. Гриша вечером унес его, должен сегодня отправить. Ночью позвонила Эля Троль[29] (ее официальная профессия — чревовещательница. Окончила цирковое училище по кафедре чревовещания). Она сообщила, что Виктор Перельман[30]

намерен (и пишет это ей, а не мне) не печатать меня больше. Это я ему отвечаю. Исследуй мое письмо, как знаток моих комплексов.

Целую, С.

Дорогой Виктор!

Эля Троль передала мне Ваше «печатать не будем». Я ужасно расстроился. Объясню, в чем дело.

Откровенно говоря, в русских публикациях я сейчас не заинтересован. Не именно у вас, а где бы то ни было. Да и печатать мне, в общем, нечего. Надо дописывать роман. Надо что-то зарабатывать. Надо делать газету. Реставрировать личную жизнь, и т. д.

Так что ощущение странное. Как будто от незнакомого человека получил записку: «Прошу на мой юбилей не являться».

Что же меня так расстроило? (растролило?)

Вы меня печатали неоднократно. Рассказы мои при оценке журнала неоднократно упоминались в положительном смысле. И вдруг «печатать не будем».