Маловероятно (ЛП)

— Пораскинь мозгами, Рори. Как думаешь, почему я так тебя ненавидел? Почему женился на Кики? Почему произошла вся эта херня? Я преследовал тебя, а твоя мать сказала, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего. Сказала, что мне стоит тебя забыть. Что ты нашла себе очередного паренька, который согревал тебе постель по ночам. Она отправила мне твои снимки с теми ужасными подписями, что ты сделала на обратной стороне.

Я поворачиваюсь и вижу, как злость на ее лице превращается в ужас.

Она кривится от боли.

— Господи.

— Да, именно это ты и говорила, когда я трахал тебя и дарил столько оргазмов, что хватило бы на десяток порнофильмов. Но, видимо, я перестарался. И знаешь, что? Да, я старался. Старался изо всех сил, потому что хотел, чтобы тебе не с кем было меня сравнить.

— Никто и не мог сравниться! — кричит Рори мне в лицо. — Счастлив? Никто не мог сравниться, вот почему я ни с кем не встречалась, пока в моей жизни не появился Каллум. Не было другого парня. Я написала те фразы на снимках, потому что не могла перестать о тебе думать, а Саммер дала мне упражнение, в котором я пыталась найти в тебе недостатки. И это единственное, что пришло мне в голову. Ты был почти идеален. Вернувшись из колледжа, я перевернула комнату вверх дном, пытаясь найти фотографии, потому что они были единственным, что у меня осталось на память. И я не хотела искать тебя в соцсетях, потому что чтила этот идиотский договор. Мал, я сутками напролет оплакивала те фотографии.

Я сжимаю пальцами переносицу и делаю глубокий выдох, чтобы успокоиться.

— Я отправил тебе дюжины писем. Их переправили на твой новый адрес в Нью-Джерси, и ты так их и не увидела.

— Господи.

— Хочешь узнать самое интересное? Твоя мать сообщила, что ты забеременела от меня и сделала аборт.

Со стороны обочины гробовая тишина, так что я открываю глаза и смотрю на Рори. Остолбенев, она тоже на меня смотрит.

— Это правда? — тихо спрашиваю я.

Рори медленно качает головой.

Слава Богу.

— У меня нет слов, — признается она.

— Мне жаль, — произношу я. — Но еще мне легче, потому что теперь ты сердита на другого человека.

— Вот почему вы с Кэтлин поженились? Родили ребенка?

— Да. То есть нет… не знаю, — я трясу головой, шагая взад-вперед.

Таксист выкидывает чемодан и рюкзак Рори на обочину и уезжает, оставив нас в поле. На улице темно и холодно, но нам, похоже, по барабану.

— Вот как все случилось: я так страшно на тебя разозлился, что пошел за двумя бутылками крепкого пойла, собираясь напиться до беспамятства. Кэтлин оказалась в том же магазине и против моей воли прыгнула в машину, но мне было настолько все равно, что даже сил не хватило ее выгнать. Мы напились до поросячьего визга. Точнее я напился. Вот так все и случилось.

На нижних ресницах Рори застыли слезы, и мне бы хотелось стереть их поцелуями, но думаю, еще не время. Не знаю, наступит ли вообще подходящее время. Я пытаюсь не принимать во внимание вероятность того, что больше никогда не поцелую свою жену.

— Мал, ты переспал с моей сестрой.

— Она…

Я знаю, что говорю эти слова в первый и в последний раз. И причина не в том, что Кэтлин мертва, а я чту ее память, а в том, что не хочу, чтобы Тэмсин когда-нибудь узнала подробности своего появления на свет. Она не заслужила такого ужаса. Я ни за что не взвалю на нее правду, которая к ней никакого отношения не имеет.

— Рори, я был в отключке. Ну не полностью. Я говорил «нет». Неоднократно. Но я был без сознания, когда мы зачали Тэмсин. Брак, которым я тебя подзуживал… был фикцией. Ложью. Кики тоже это знала.

По щекам Рори текут слезы и падают к ее ногам, она трясется как осенний лист, кружащийся на земле.

Я как ни в чем не бывало продолжаю:

— Но врать не буду. Кэтлин напоминала мне тебя, и тогда казалось, что я никогда не смогу тебя вернуть. Поэтому довольствовался оказавшимся рядом человеком. Ею. Я не горжусь своими поступками.

«Рори, Рори, Рори», — вспоминаю, как повторял каждый раз, когда спал с Кики. Словно оставшуюся без ответа молитву. Реквием по разбитому сердцу.

— Когда мы узнали о ее беременности, все налегли на меня с требованием пожениться. Она до нашей близости была девственницей, а наши семьи нас бы прикончили. И в какой-то момент я перестал сопротивляться. Подумал, что, став отцом, смогу о тебе позабыть.

— Получилось? — Теперь Рори рыдает в открытую.

Я хочу схватить ее в объятия и попросить выплакать все, что есть на душе. Но прирос к обочине, желая, чтобы в кое-то веки она сама пришла ко мне.

Я устал гоняться. Устал проигрывать только для того, чтобы она выиграла. Пока Рори продолжает сопротивляться, у меня нет сил планировать, как соблазнить ее, забрать с собой, уничтожить, удержать.

Конечно, поначалу я не рассказывал ей о Тэмсин, потому что боялся, что она не задержится в Ирландии, а я просто хотел защитить дочку. Но в минуту, когда Рори сказала «да», все стало реальным.

В этот самый миг я спрятал свою жизнь ради женщины.

Я спрятал свою дочь ради любовницы.

Больше ни за что.