Маловероятно (ЛП)

Моя сводная сестра наливает нам чай и угощает песочным печеньем, пытаясь завести беседу. Она рассказывает, что учится на ветеринара, и шутит, что Мал наймет ее, когда в будущем возьмет на себя бразды правления семейной фермой.

— На самом деле это Мал посоветовал мне стать ветеринаром. Помнишь, Мал? Тот день, когда я пыталась спасти голубя? По-моему, это случилось под Рождество, когда нам было одиннадцать.

Мал глядит на меня.

— Да. Точно.

Он не помнит. С лица Кэтлин не сходит нетерпеливая улыбка.

— Он просто скромничает. Мал, погоди, пока я получу диплом. У тебя столько овец и коров. Если захочешь, от них будет много пользы. Сдача земли в аренду другим фермерам не самое удачное вложение денег. Я могу помочь.

— Я музыкант. — Он выливает в чай полкоробки молока и пристально смотрит на чашку. — Ферма меня не интересует.

— И все же иногда ты помогаешь Бойлесам.

Мал пожимает плечами.

— Да, когда им нужна помощь. А еще я иногда хожу посрать. И это вовсе не означает, что я хочу становиться сантехником.

Я прыскаю и чудом не разливаю по столу чай. Чудом.

— И какой из тебя музыкант, Мал? Ты не хочешь быть певцом и не продаешь свои песни, даже когда тебе поступают предложения. — С красными щеками она хлопает ресницами.

Пару минут они пререкаются на эту тему, как вдруг Мал прерывает поток вопросов Кэтлин, ее аргументов и говорит:

— Мы вообще-то хотели спросить, не могла бы ты поделиться с Рори воспоминаниями о Глене. Она ведь никогда с ним не виделась. Разумеется, если ты не против.

— О, конечно. Я не хотела сама поднимать неудобную тему. — Она улыбается, повернувшись на стуле ко мне. — Конечно, Рори, спрашивай, что хочешь. Что тебя интересует?

— Хм… — Я хлопаю под столом себя по коленке. — Каким он был?

Вспоминал ли меня?

Скучал по мне?

Интересовался мной?

— Лучшим человеком на свете, Рори. У нас были замечательные отношения. Папа славился язвительным чувством юмора и огромным музыкальным талантом. На самом деле я знаю только одного парня, который оказался талантливее его. Это Мал. Папа привык называть меня наггетсом, потому что в детстве я была низенькая и пухлая. Мал, ты помнишь? Я еще долго на него обижалась.

Кэтлин протягивает руку и пожимает плечо Мала. Он в то время смотрит на меня. Кэтлин разговаривает со мной немного отчужденно, но я списываю это на ее огорчение, потому Мал заявился к ней со мной.

— У него, как у нас, были веснушки? — спрашиваю я. Теперь вопрос кажется тупее, чем звучал у меня в голове. Дело в том, что я никогда не видела своего папу. Совсем. Мама рассказывала, что у него темные волосы, светлые глаза и три подбородка. Да, из этой женщины вышел бы великий поэт.

— Нет, — посмеивается Кэтлин. — У него было бледное и гладкое лицо. Веснушки у меня от мамы.

Очевидно, мои мне тоже достались от мамы.

— А у тебя есть его фотография? — Я нервно тереблю пальцы под столом.

— По-моему, нет. — Сестра морщит нос. — А ты ни разу его не видела?

Я качаю головой, пытаясь проглотить ком в горле от подступающих слез. Наверное, я зря приехала повидаться с настоящей семьей, которая у него осталась.

Мал хмуро смотрит на Кэтлин.

— Кики, пара снимков Глена у тебя точно найдется.

Она прикусывает губу.

— Мне жаль. Несколько недель назад мама затеяла генеральную уборку и все перенесла на чердак. Думаю, ключ у нее, но ее нет дома. Рори, знай я о твоем приезде, попросила бы ее оставить ключ.

— Он вспоминал меня? — спрашиваю я, уткнувшись носом в чашку чая. Не хочу видеть на ее лице жалость, когда она ответит.

Смотря вниз, краем глаза я все равно вижу, как Кэтлин ставит чашку на стол и тяжко вздыхает. Почти наигранно. Не понимаю, зачем я так жестока к себе. С каждым вопросом я вбиваю очередной гвоздь в гроб своей самооценки.

— Ох, Рори, мне правда жаль.

Я беру чашку и подношу ее к губам. Горячее пойло жгучим потоком спускается с языка по горлу, но я практически залпом допиваю его, потому что желаю почувствовать хоть что-то — даже боль, — чтобы отвлечься от того, что происходит у меня в голове. В итоге Мал опускает мою руку с чашкой.

— Уверена, иногда он вспоминал. Он бы полюбил тебя! — отчаянно старается Кэтлин. — Папа всех любил. Правда, Мал? Даже того придурка Джареда, который каждое воскресенье продавал на углу подделки «Барберри».

Мал загадочно смотрит на нее, потом на меня. Под его взглядом я чувствую себя голой, будто меня лишили одежды, кожи и костей. Он словно глядит мне прямо в душу и препарирует ее ножом и вилкой.

Он приходит в себя, потягивается.

— Прошу прощения, дамы. Зов природы — три галлона мочи призывают меня отлучиться в сортир.

Мал встает и не спеша идет в ванную. Я понимаю, что он знает этот дом, как свои пять пальцев. Он бывал здесь тысячу раз. У них с Кэтлин своя история, свои отношения. Я должна радоваться, что Кэтлин может выйти замуж за такого парня как Мал, если она умудрится его приручить. Такого смешливого, очаровательного и красивого.

Однако я почему-то совсем за нее не рада.

Стоит Малу скрыться с глаз, я качаю головой и улыбаюсь.

— Он такой непредсказуемый, правда?