Мальтийский апельсин

Исполнив все формальности и спрятав деньги в сейф, Шубин проводил всю троицу до дверей и попрощался с ними, так ничего и не пообещав.

Оставшись вдвоем, Шубин и Женя сели друг напротив друга и некоторое время молчали, думая каждый о своем. Женя думала о том, что гонорар в тридцать тысяч долларов придется отрабатывать в поте лица, что надо будет ехать в Москву, искать эту Арину Чепрасову, чтобы выяснить, как и с кем жила там Марина Рожкова…

Шубин же смотрел на Женю и чувствовал, как в нем просыпаются все дремавшие в нем желания. Он видел перед собой нежное лицо, обрамленное рыжими волосами, розовые губы, тонкую шейку…

– Иди ко мне, – позвал он ее и откинулся в кресле. – Только сначала запри дверь… Сегодня больше приема не будет…

Глава 27

Арина Чепрасова вышла из Театра на Малой Бронной. Спектакль «Пианино в траве» по пьесе Саган, где она играла главную героиню Мод, выжал из нее последние силы. Ее подруга Ирина Виноградова, игравшая Изабель, уже уехала – ее новый любовник повез ее за город, где они будут праздновать его сорокалетие. Арине же ехать не нужно было никуда – она жила совсем близко от театра, да и свое сорокалетие она справила еще четыре года тому назад. К тому же у нее уже давно не было любовника. Быть может, оттого, что она, как и ее героиня Мод, теперь жила одними воспоминаниями. Единственно, что радовало ее в этот теплый вечер, – это цветы, подаренные ей поклонниками, которые она прижимала к груди, как самое дорогое, что есть в ее жизни. Сейчас она свернет на Спиридоновку и знакомой дорогой пойдет домой, откроет дверь своей большой пустой квартиры, поставит цветы в вазы, сбросит с себя одежду и примет ванну. Она будет лежать в ванне долго, пока не почувствует дурноту от переизбытка тепла, пока не закружится голова от всех ароматов, которыми будет благоухать ванна. И в постель…

…Она уже дремала, когда раздался телефонный звонок. Включив лампу, она взяла трубку и услышала незнакомый мужской голос:

– Арина Чепрасова?

– Да… Это я, а кто говорит?

– Моя фамилия Шубин, я звоню вам из Саратова. Извините, что так поздно… Вам говорит о чем-нибудь фамилия Рожкова? Вы были знакомы с женщиной по имени Марина Рожкова?

– Марина? Ну да… А в чем дело? Вы от Каротина?

– Можно сказать, что от него, но вообще-то я сам по себе. Вам что-нибудь известно, где сейчас находится Марина? Где она живет? С кем?

– Молодой человек, вам не кажется, что вы не должны спрашивать о ней?.. – Она немного растерялась и никак не могла взять в толк, почему ее тревожат посреди ночи, чтобы расспросить о Марине. Да, конечно, она очень хорошо знала Марину Рожкову, она находилась с ней до самого ее отъезда из Москвы в прекрасных отношениях и уж никак не собиралась обсуждать ее с посторонними.

– Когда вы видели ее в последний раз?

– Может, вы мне все-таки объясните, что случилось? И почему я должна отвечать на ваши вопросы?

– Она умерла…

Арина едва не выронила трубку. Она была уверена в том, что звонит один из любовников ее подруги, поскольку такое уже бывало, и не раз. Наверно, поэтому она и разговаривала не очень приветливо с этим человеком, который сейчас дышал в трубку. Марину вечно разыскивали, она постоянно куда-то исчезала, объявляясь внезапно и непременно с новым воздыхателем. И Арина, зная о Марине многое, не могла осуждать ее за это. Известие о смерти подруги застало ее врасплох. Ведь еще пару часов тому назад, лежа в ванне, наполненной горячей водой, и рассматривая узор на кафельных плитках, она считала себя самой одинокой и несчастной женщиной на свете. А тут вдруг… смерть. Арина была жива, и это на какое-то время станет самым главным, потому что умерла женщина много младше ее, красивее и здоровее, и теперь, если верить этому ночному звонку, она мертва.

– Вы кто?

– Меня зовут Игорь Шубин. Я занимаюсь расследованием убийства вашей знакомой – или подруги – Марины Рожковой. Ее убили 3 сентября неподалеку от Саратова, в деревне Бобровка. Поэтому-то я и спрашивал вас, когда вы видели ее в последний раз.

– Давно… Очень давно. Думаю, больше двух лет тому назад.

– Вы знали, что она живет в Саратове?

– Да, конечно, знала.

– Вы переписывались с ней, перезванивались?

– Нет, к сожалению…

– Арина, я сейчас нахожусь в поезде, утром буду в Москве. Мы могли бы с вами встретиться?

– Да… Да, конечно. Я буду дома до трех часов. Вы знаете мой адрес?

– Да, мне дал его небезызвестный вам Каротин. Завтра около одиннадцати я вам перезвоню.

– Хорошо. – Она положила трубку и заметила, что рука ее дрожит.