Мальтийское эхо (СИ)

— Твоя очередь поведать о встрече в «Караваджо», — заключил свой рассказ мужчина.

— Он страшный человек! И много знает! — начала с волнением женщина.

Андрей Петрович дал ей возможность выговориться. Лишь один раз, когда она примолкла, он сказал:

— Не настоящий он «шпион». Своего агента, что следил за нами у катакомб, не отозвал… Я думаю, здесь, в Сиракузах, с этим Ричардом закончено. Он сейчас срочно поспешит в Лондон стеречь свою белоглазую, тонкогубую жену.

— Господи! Так это всё же ты? Ты! Как ты это делаешь? Как ты сумел мне это подсказать?! — она повисла на шее у Андрея.

— Я не знаю, — хмуро ответил мужчина. — Точно не знаю как. Честно.

Волна женственности, исходившая от ее волос, все больше накрывала уставшее сознание Андрея Петровича.

Затем из горла женщины вырвался горячий выдох с ароматом страсти, будто бы с шеи сорвали тугую повязку.

Она целовала глаза мужчины, сначала чуть прикасаясь губами, словно целовала бабочку.

Потом расстегнула Андрею рубашку, сбросила свою блузку, юбку и лифчик. Твердые соски упирались в голую грудь мужчины. От ее плотно прижатого живота исходил жар!

Верочка осыпала лицо и грудь Андрея поцелуями, а в глазах с бриллиантовыми огоньками был восторг и благодарность. Она жаждала наградить мужчину самой высокой наградой!

И вот глаза женщины стали осоловелыми, она требовательно выгнула спину назад и положила руки Андрея на свои бедра.

— Я хочу тебя. Сию секунду! — прошептала Верочка.

Андрей отнес ее в кровать. И тоже стал целовать. Везде.

…Чьи-то мягкие большие крылья нежно хлопали ее по плечам, по бедрам, язычок птицы, сначала небольшой и мягкий проникал ей в рот, ласкал живот, грудь, бедра…

Затем этот язык стал большим и твердым, погрузился в неё… Это уже не язык, а клюв?! В плечи будто вонзились когти. Боль и блаженство! Она боялась открыть глаза…

…Потом они лежали, мокрые, как новорожденные.

— Скажи мне что-нибудь — попросила Верочка, целуя мужчину.

— «Ваш нежный рот — сплошное целованье…», — тоже целуя женщину.

— Нет, нет, не стихи Цветаевой… Я… я сейчас с кем была? С птицей? Мне было необыкновенно хорошо! И странно…

— Не понял.

— Я была близка с… кем-то вроде грифона с Банковского мостика на канале Грибоедова… Чудесное видение!?

— Наверное, это из твоих эротических фантазий.

— Такой среди них нет. Вернее, не было. Теперь я на этом мостике наверное буду «кончать».

— Удачи!

— Это от перенапряжения! Ведь сегодня ночью Рок пришел на свидание к нашей Судьбе! И, о чудо! Все хорошо! — она закинула ногу на Андрея.

— Ничего чудесного. Рок может и приходил, да вот Судьба на свидание не явилась. Обманула! Давай спать… «воин полка засадного». Уже шесть. Подъем в 9:30, - он тоже нежно закинул ногу на Верочкино бедро.

Ночью Андрей кричал. Вера с тревогой смотрела как его руки, скрючиваясь, впивались в простыню.

А утром, когда она пошла умываться, в зеркале увидела на своих плечах порезы, как от когтей птицы!

Решила ничего пока не говорить Андрею Петровичу. Вид у того был очень уставший и болезненный. Глаза совсем пустые. Бледный, буквально белый, словно вся кровь истекла из него.

Она быстро надела кофточку.

— Как ты себя чувствуешь, Андрей?

— О! Признаюсь, до этой ночи я более всего был влюблен в твои глаза и в эти подрагивания лица. Но сейчас знаю: у тебя есть другие, еще более… выразительные части тела.

— Вот с этого и начнем следующую ночь! — засмеялась молодая женщина. — Ты замечательный рассказчик! А еще, ты не фельдмаршал. Ты — гвардии поручик! И мне было замечательно сегодня быть «под поручиком»!

— А я надышался твоей красотой и молодостью. И счастлив!

— 23 -

В 10 утра Андрей позвонил Иришке.

— С добрым утром, милая! Через час мы с Верой ждем тебя в районе Большого порта на набережной. Позавтракаем и будем кататься на яхте! Не забудь футляр. И обувь.

И потом, обращаясь к Вере Яновне, добавил:

— Твоя сестренка молодец. Вела себя у катакомб достойно. Уважаю! И люблю!

— Да, она молодчина!

Когда троица была в сборе, Вера, обняв и поцеловав сестру, выпалила:

— Покажи!

Иришка, поняв просьбу, передала ей футляр. Вера приоткрыла крышку, чуть посмотрев на Пергамент, закрыла и положила к себе в сумку.

— На яхте посмотрю!

Через час, перекусив на скорую руку, они прогуливались по набережной Vittorio Emanuele II, выбирая яхту. Вот симпатичная, небольшая яхточка, а, главное, колоритный капитан. С седой бородой, с обветренным красным лицом и такими же руками. Тысячи морщинок вокруг светло-голубых глаз искрились, приглашая гостей на борт.

Андрей как завороженный смотрел за ловкими действиями моряка. Очень непросто была устроена парусная снасть: сколько канатов нужно было укрепить, соединив в нужных местах.

«Нити…» — подумал Андрей Петрович.

Когда они отплыли немного, Андрей Петрович дерзнул:

— Дайте порулить, капитан!

— На, — ответил тот, поняв жесты Андрея.

Но через несколько секунд яхта накренилась и Андрей чуть не выпал за борт. Железные руки капитана успели схватить мужчину и фал, яхта выровнялась.

— Все расскажу Платонычу, — фыркнула, испугавшись, Иришка.

— Платоныч знает, что мое дело лоцманское, — парировал Андрей.