Малый уголок

— Я не чудотворец. За одну минуту много не сделаешь, да еще когда, как у вас, болезнь стала хронической.

— Я чудес и не прошу. Но ведь вы можете прописать лекарство, верно? Чего я только не глотал. Вот бы хорошо было, кабы вы меня осмотрели.

— Сколько вы тут пробудете?

— Да сколько душа захочет.

— Мы отчалим, как только запасемся всем необходимым, — сказал Блейк.

Мужчины обменялись быстрым взглядом, не ускользнувшим от доктора Сондерса. Он и сам не знал, почему у него создалось впечатление, что за всем этим что–то кроется.

— А что вам тут надо? — спросил он.

Лицо Фреда Блейка снова стало угрюмым, и когда доктор задал этот вопрос, он посмотрел на него и тут же отвел глаза. Доктор Сондерс прочел в них подозрение, а возможно, и страх. Странно, странно… Ответил ему капитан:

— Я знаю Цзинь Цина тысячу лет. Мы хотели купить у него кое–что из провианта, и нам не повредит, коли мы пополним запас пресной воды.

— Торгуете чем–нибудь? Продаете? Покупаете?

— В некотором роде. Коли попадется что–нибудь подходящее, мы своего не упустим. Как и всякий другой.

— А какой у вас груз?

— Да всего понемножку.

Капитан Николс добродушно улыбнулся, показав испорченные черные зубы. Продувная бестия, сразу видно. Доктору Сондерсу пришло в голову, уж не везут ли они контрабандой опиум.

— Вы, случайно, не зайдете в Макасар?

— Может статься.

— Что это за газета? — спросил вдруг Фред Блейк, тыча пальцем в прилавок.

— Эта? Трехнедельной давности. Ее привезли на том же корабле, на котором я сюда приехал.

— А австралийские газеты у них бывают?

— Нет.

Доктор Сондерс засмеялся при одной мысли об этом.

— А какие–нибудь корреспонденции из Австралии в этой газете есть?

— Газета голландская. Я голландского не знаю. Во всяком случае, на острове Терсди вы имели более свежие новости.

Блейк слегка нахмурился. Капитан плутовски улыбнулся.

— Тут тебе не пуп земли, Фред, — сказал он, посмеиваясь.

— И никогда не бывает газет на английском языке? — спросил Фред.

— Почти. Порой попадет случайный номер гонконгской газеты или «Стрейт–таймс», да и тот старый.

— Что же, они здесь не знают никаких новостей?

— Только те, что привозит голландский корабль.

— А телеграфа у них тут нет?

— Нет.

— Если кто не хочет попасть на глаза полиции, лучше местечка не сыскать, — сказал капитан.

— Во всяком случае, на какой–то срок, — согласился доктор Сондерс.

— Хотите еще пива, док? — спросил Блейк.

— Спасибо, пожалуй, нет. Я иду обратно в гостиницу. Надеюсь, не возражаете сегодня там со мной пообедать?

Он обращался к Блейку, ему почему–то казалось, что тот откажется от его услуг, но ответил ему капитан:

— Прекрасно. Жратва на люггере уже не лезет в глотку.

— Излишнее беспокойство, — сказал Фред Блейк.

— Пустяки. Жду вас здесь к шести часам. Пропустим по паре стаканов и пойдем.

Доктор поднялся, кивнул и ушел.

Глава пятая

Но он не сразу пошел в гостиницу. Его сердечное приглашение отнюдь не являлось следствием внезапной вспышки гостеприимства; оно было вызвано замыслом, который возник у него во время разговора. Оставив в кои–то веки Фучжоу и свою врачебную практику, доктор теперь вовсе не спешил вернуться и решил совершить поездку на Яву — первый отдых за столько лет, — прежде чем вновь браться за работу. Он подумал, что, может быть, незнакомцы подбросят его если не к Макасару, то хотя бы к одному из часто посещаемых островов, а там он найдет пароход, который отвезет его в нужном ему направлении. Доктор уже примирился с тем, что ему придется провести около трех недель на Такане, поскольку раньше уехать отсюда он не мог; но Цзинь Цин не нуждался больше в его услугах, и теперь, когда появилась возможность покинуть остров, доктора охватило страстное желание ею воспользоваться. Мысль о том, чтобы остаться на такое долгое время без всякого дела, показалась ему вдруг невыносимой. Доктор двинулся по широкой недлинной улице — не больше полумили — и вскоре вышел к морю. Набережной не было. Кокосовые пальмы подходили к самой воде, под их кронами стояли хижины туземцев. Играли дети, тощие свиньи рылись среди свай. Серебряный берег уходил ровной линией вдаль. Лежали вытащенные из воды «пра»[7] и долбленые челноки. Коралловый песок сверкал под палящим солнцем и жег ноги даже через подошвы туфель. Разбегались во все стороны чудовищные крабы. Одна из «пра» была опрокинута килем вверх, и над ней трудились три малайца в саронгах. В нескольких сотнях футов от берега был риф, образующий лагуну с глубокой прозрачной водой. На мелководье шумно возилась ватага мальчишек. Шхуна Цзинь Цина стояла на якоре; неподалеку от нее был люггер незнакомцев. Он выглядел очень обшарпанным по сравнению с аккуратным судном Цзинь Цина. Трудно было представить, как такое маленькое суденышко бороздит безграничный океан, и на какой–то миг доктор заколебался. Он взглянул на небо. Оно было безоблачно. Даже легкое дуновение не шевелило листьев на кокосовых пальмах. На песке стояла вытащенная из воды короткая и широкая корабельная шлюпка, и доктор предположил, что именно в ней приплыли двое незнакомцев. Матросов на люггере не было видно.