Малыш, который живет под крышей

Кира стояла недалеко от обочины перекрёстка Троицкого и Измайловского проспектов, долго смотрела вслед уехавшей машине. Потом перевела взгляд на зажатые в ладони ключи. Потом – на синий с золотыми звёздами круглый купол Троице-Измайловского собора. А потом запрокинула лицо к небу и широко и счастливо улыбнулась.

Объект пятнадцатый: «Суоменлахти»

– А мы тут, знаете, всё плюшками балуемся.

Он опоздал. Влетел в приёмную весь, что называется, в мыле. Секретарша встретила его не очень любезно, но двери отворила. Сначала – двери шкафа для верхней одежды, а потом двери кабинета.

Если бы взглядом было можно что-то сделать – с Максом бы именно «что-то» и случилось. То самое, что откровенно читалось в глазах замолчавшего Константина. Потом Драгин кашлянул и сказал:

– А это наш ГАП. Максимилиан Мáлыш, автор проектного решения, которые мы предлагаем для шестьдесят седьмого квартала.

– Видимо, автору проектного решения судьба его детища и перспективы его воплощения в жизнь не слишком важны. У него явно есть дела важнее. – Судя по интонации, ставить на место и устраивать разносы подчинённым вся из себя накрахмаленная дама на председательском месте умела, и еще как.

От Драгина, кажется, начал валить дым. Макс сел за «переговорный» стол как мог непринуждённее.

– Прошу простить за опоздание. Предлагаемое нами проектное решение – результат работы бюро «Малыш и К» в течение последних двух лет. И его реализация – самое важное дело для нас с Константином Семёновичем. Просто неожиданно случилось так, что как раз сегодня утром… – тут Макс рискнул улыбнуться. – Сегодня утром мне пришлось экстренно объясняться в любви и просить руки у любимой девушки. А она у меня такая… с характером. Долго уговаривать пришлось. Вот. Потому и опоздал. Еще раз извините.

Костя казался на грани обморока. Хозяйка кабинета покатала в руках карандаш.

– Ну и как? Успешно? – спросила она серьёзно. А потом вдруг улыбнулась. – Да неужели еще остались в нынешнем молодом поколении такие романтики, которым любимая девушка дороже важного проекта? Сказала вам ваша избранница «да», Максимилиан?

– Да, – улыбка Макса стала шире, – сказала. Надеюсь, и вы скажете «да» нашему проектному решению.

Тут глава района и вовсе рассмеялась.

– Ой, шустрые! На меня прекрасные зелёные глаза не действуют – возраст не тот.

– Так у нас есть еще более прекрасные предложения! – обрёл голос Драгин. – Продолжим?

– Продолжайте, – милостиво кинула женщина.

– Мáлыш, я тебя убью!

Макс прибавил шагу.

– А ну стой, кому я сказал! – Костя его все-таки нагнал и схватил за рукав. – Убью, гад!

– Если ты меня убьёшь, кто будет тебе проектировать целый квартал? – рассмеялась Макс. На него накатила какая-то странная эйфория.

– Не расслабляться! – Костя больно ущипнул его за бок. – Выиграно одно сражение, а не вся война. Пошли, нас Решетов ждёт.

И если бы только Решетов. Освободиться Максу удалось только в половине седьмого. Бывают такие дни, последствия которых аукаются долгие годы. Это был как раз такой день.

Сначала он подумал, что ему показалось. Но чем ближе подъезжал, тем отчётливее становилось видно: окна его квартиры темны. Макс чуть голову не свернул, высматривая свои окна, когда подъехал совсем близко. В результате чуть не навернулся в кювет.

Ошибки нет. Угловые окна слева на двадцать четвёртом этаже были темны. Как не было и знакомого серого «субаря» на парковке перед домом. Но Макс упорно прошёл до конца – туда, потом обратно. Потом схватился за телефон. Абонент временно недоступен. Временно? Или… совсем?

Медленно сел на сырую скамейку. Как тогда, чуть больше полугода назад, в сыром марте он сидел на скамейке перед своим домом на Васильевском, точно так же гадая, куда делся серый «субарь» и его хозяйка. Всё повторяется.

Макс устало прикрыл глаза. А с чего он взял, что так можно? Что так вот – правильно? Наорать, наговорить гадостей, сквозь зубы буркнуть, что влюблён, швырнуть ключи и уйти? И что девушке такое вот обращение понравится? Что она стерпит, обрадуется, примет его такого всего из себя распрекрасного, с таким вот щедрым предложением с распростёртыми объятьями? Да, похоже, что и нет.

Не обращаются так с любимыми девушками. Не бросают после признания в любви. Ключи от квартиры – это еще не всё. К ним нужен человек. А человек удрал, потому что у него были важные дела. Ну и что? Доволен? Несмотря на опоздание, принципиальное «добро» на контракт они, похоже, урвали. Работы еще невпроворот, но главное сделано. Ну и как? Хорошо ли тебе, Максимилиан? Радостно ли?

Макс механически снова набрал ее номер. Глухо. Абонент – не абонент. Конечно, Киру можно будет найти. Завтра, например. Не иголка в стоге сена, зацепок много. Но смысл? Всё предельно ясно. Кира – девушка гордая. И решила, что не заслуживает такого обращения. И она права. Кто так в любви признается, Мáлыш?! Да и с чего он решил, что его тоже любят? Может, из двоих любит только… один? В конце концов, ответного признания он не услышал. Сам всё решил за нее. Идиот.