Малышка из трущоб (СИ)

— Увидите, — коротко ответил мужчина, сосредоточившись на дороге. Я достала альбом и принялась рисовать.

Нефтяник несколько раз бросал на меня взгляды в зеркало заднего вида, а правая рука, то и дело, тянулась к карману, в котором лежало письмо.

Мы приехали почти в центр и встали рядом с площадью Вениселоза, я её в прошлый раз приметила, когда по магазинам гуляли. Уже догадываюсь, что нас ждёт.

— Музей, да? — плохо скрывая радость, спросила я.

Миллиардер вздохнул и вышел, чтобы открыть нам дверь. Первой вышла Снежана, Прадов подал мне руку.

— Твоя проницательность… — глубокомысленно выдохнул он. — Не знает границ.

— Музей? — удивлённо переспросила Снежана.

— Да! Изобразительного искусства, — вместо мужчины ответила я и осеклась. — Извините…

— Очень красивый музей. Раньше это был собор святого Марка, — спокойно произнёс нефтяник, закрывая машину. Я разве не подскакивала от радости.

— Я читала о нём! Там потрясающие свечные люстры, огромных размеров и проходят концерты музыкальных коллективов, что-то наподобие церковного хора. Картин немного, в основном это искусство самого Крита или выставки современных художников…

Прадов усмехнулся, смотря по сторонам, чтобы перейти дорогу.

— А рядом Археологический. Туда мы тоже пойдём, — улыбнулся он.

Я чуть не запищала от восторга.

— Правда?

— Правда, — подтвердил мужчина.

— Правда-правда? — хитро переспросила, радуясь как ребёнок.

Нефтяник подавил улыбку и распахнул для нас дверь прохладного собора. Наконец я в другой стране отдыхаю, а не бегаю как угорелая.

Прадов поймал мой восторженный взгляд, умиротворённо улыбаясь. Полагаю, он очень доволен собой.

— Спасибо, — тихо шепнула, пока Снежана осматривалась.

— Не за что, — так же тихо ответил мужчина. — Я сам хотел сюда попасть.

Хитро прищурилась в ответ и не стала напоминать, как он расспрашивал меня во время прогулки, куда бы я хотела сходить. Этот день запомнится мне надолго…

* * *

В музе разрешена съемка, а Прадов любезно одолжил свой фотоаппарат. Я действительно увлеклась, разглядывая картины и снимая. Мужчина о чём-то говорил со Снежаной, точнее она с ним, но я мало обращала внимания.

Мне хотелось запечатлеть собор так, как его вижу я. Искала необычные ракурсы, даже пару раз сфотографировала нефтяника в профиль, когда он разглядывал картину: такой задумчивый, с уставшими и глубокими, словно океан, глазами. В такие моменты он не выглядел как уверенный бизнесмен, самодостаточный мужчина, скорее как просто человек. Одинокий.

Послушать пение, нам, к сожалению, не удалось, и мы отправились в Археологический музей, самый крупный во всей Греции. Артём предупредил, что будут снимать: немного там, потом в крепости Кулес, что в порту, и по завершению вечера немного в ресторане, там же с видом на море и на остров.

Музей располагался в двухэтажном здании: внутри было довольно прохладно, приятные голубые стены и плитка на полу чуть темнее, экспонаты на пьедесталах или за стеклом… Атмосфера захватила меня сразу.

— Ну, а чем ты занимаешься в свободное время, что любишь? — интересовался «принц», медленно шагая рядом со Снежаной.

Девушка оживилась.

— Я много путешествую, просто обожаю отдых на берегу моря! Ещё нравится азиатская кухня. А ты?

Я остановилась у стекла, рассматривая золотые украшения, найденные на раскопках в Мессарской долине и в восточной части Крита.

— Очень не обычные, правда? — произнёс Артём, остановившись рядом со мной.

— Они словно не из золота, а из фольги. Выглядят просто, но… что-то в них есть. Можно запросто представить цариц той эпохи в золотых ошейниках…

Послышался смешок.

— Это не ошейники, это браслеты, — поправил мужчина. Я подняла взгляд и столкнулась с заинтересованными голубыми глазами. Рядом терлась Снежана, делая вид, что тоже разглядывает экспонаты. Но с уверенностью могу сказать, ей интересен только один экспонат в этом зале.

— А мне понравились вазы, — вмешалась девушка. — Вон те, — и культурно указала пальчиком. Прадов как джентльмен, который недавно проигнорировал вопрос девушки, просто обязан обратить на них внимание.

Мне, впрочем, вазы тоже понравились. Они не обычной формы, не такие, как мы привыкли себе представлять вазы. А узоры на них поражают замысловатостью и сохранившейся яркостью.

— Вот эта похожа на большой кубок, — улыбнулась я.

— А я рядом на блин, — заметил нефтяник.

— Не на блин, — усмехнулась я. — На блюдо для фруктов. Ну, у вас и ассоциации, Артём Германович.

— Какие есть, — тихо ответил мужчина, глядя мне в глаза. — Пойдём?

— Куда? — так же тихо удивилась я.

Прадов выдохнул, прикрывая глаза, словно избавляясь от наваждения и улыбнулся.

— Да хотя бы к фаянсовым статуэткам богинь.

— Артём, а чем ты занимаешься в свободное время, — не унималась Снежана. Мне даже стало жаль бедную девушку: ей же невероятно скучно и тоскливо, все эти древности не для неё. Она живая, порывистая и жаждущая приключений. Интересно, зачем Прадов пригласил её?

— У меня нет свободного времени, — ровно ответил нефтяник. — Это мой первый отпуск за последние десять лет.