Мамонтенок из прошлого

Отойдя от такого шока, Глеб первым делом подумал, что ему надо прочитать все о шаровых молниях. Он много о них слышал и даже кое-что читал. Но чтобы самому увидеть! Об этом он не мог мечтать и в бредовых снах. Неимоверным усилием, он заставил себя подойти к домику и посмотреть на мамонтенка. Тот, как ни в чем не бывало, спокойно лежал в том же положении, в котором его оставили.

По случайному стечению обстоятельств, почувствовал себя плохо ночной смотритель музея, и Глеб с радостью согласился его подменить. Ради девочки-мамонтенка он был готов на все.

Вечером, основательно поужинав, Глеб направился в музей. После закрытия, обошел все помещения, тщательно проверил и только после этого сел за стол, чтобы начать изучение полученных материалов по мамонтенку. Только он сосредоточился, как услышал какой-то шум. Сначала ему показалось, что это где-то на улице. Он подошел к окну, посмотрел, но кругом стояла мертвая тишина.

– Видимо, показалось! – подумал он и снова принялся за работу.

Но шум опять повторился. Тут, Глеб, раздосадованный тем, что его оторвали от интересного дела, решил все же выяснить причину. Он включил освещение на первом этаже, где стояли основные экспонаты, и пошел проверять. Все было в полном порядке, везде было тихо, и ему захотелось еще раз посмотреть на мамонтенка.

Подойдя к домику и бросив взгляд на стеклянный купол, Глеб невольно вскликнул: – Мама! – Его прошиб пот, по телу побежали мурашки, а волосы на голове стали медленно вставать дыбом.

Сидя под стеклянным колпаком, на него внимательно, и с каким-то любопытством смотрело светло-коричневое чудо, с огромными голубыми глазами, слегка прикрытыми коротким задорным чубом, маленькими, аккуратными ушками и озорным хоботком.

Глеб ничего не мог понять. В голове было пусто. Сердце стучало так, что вот-вот выпрыгнет из груди.

– Вот напасть-то! Сначала была шаровая молния, а теперь еще и привидение! – подумалось ему.

– Привет! Ну, и длинная же ночь была! Где это я? А где моя мама? – ласково и вопросительно произнесло привидение.

Глеб обескураженно смотрел на нее, не понимая ничего во всем происходящем. Наконец, он взял себя в руки, и как-то по-дружески ответил:

– Привет! Да уж, подруга, ночь у тебя действительно была очень долгой. Да такой долгой, что в это трудно поверить! Где твоя мама я не знаю, а находишься ты, милая, в музее.

– Это тот, что в галактарии? – удивленно спросил мамонтенок.

– Я не знаю, что такое галактарий, – заметил Глеб. – Ты находишься в нашем Зоологическом музее.

– Если ты не знаешь, что такое галактарий, то ты не переживай, я тебе расскажу, – последовал ответ.

– Ты откроешь или нет? Здесь не очень-то и жарко! – опять услышал он.

Медленно, не понимая, что же он делает, Глеб поднял стеклянный купол.

Мамонтенок тут же, осторожно и довольно резво, выбрался из домика, после чего уютно устроился на ближайшем кресле.

– Может, познакомимся? – придя немного в себя, обратился он к мамонтенку. – Меня зовут Глеб. А тебя?

– А я Бука, – услышал он.

– Только буки мне сегодня и не хватало! – запричитал он.

– Ты не перестаешь удивлять! – впервые заулыбался Глеб. Вообще-то, тебя здесь по-другому назвали, но, если ты говоришь Бука, то пусть так и будет. Только, видишь ли, дорогая, у нас слово «бука» означает фантастическое существо, которым иногда пугают детей.

– Не знаю, что это означает у вас, но Букой меня назвали мои друзья из летающей тарелки, а потом мама стала меня так называть. И мне очень нравится, – отбарабанила она.

– Приплыли! Уже и летающие тарелки появились! – пронеслось у Глеба.

– Это, какие такие друзья из летающей тарелки? – поинтересовался он.

– Такие вот! Такие же, как и ты, только очень красивые. И, вроде немного повыше тебя.

– Куда же выше-то! Я и так здесь самый высокий, – пробурчал с какой-то обидой Глеб.

Устроившись поудобнее в кресле, мамонтенок продолжил:

– Ладно, так уж и быть, я тебе все расскажу!

– Сделай милость! – вставил Глеб, присаживаясь на соседнее кресло.

Медленно и не торопясь, Бука начала рассказывать Глебу историю своей короткой жизни, большая часть которой нам с вами известна. Когда стало светать, она мило посмотрела на Глеба и как-то нехотя произнесла:

– Глеб, знаешь, я немного устала, думается, что мне пора спать. Ты не будешь на меня обижаться, правда?

– Конечно, конечно! Как же я мог у на тебя обижаться, моя красавица! – пробормотал он, в чем-то укоряя себя.

Бука устроилась в своем стеклянном домике и, лукаво глядя на Глеба, произнесла:

– Глеб, а ты тоже красивый и добрый, как и мои друзья. Я тебя тоже люблю!

Затем повернулась на бочок и уснула. Глеб аккуратно закрыл стеклянный купол и, чуть-чуть постояв, направился к своему рабочему месту. Было уже светло, сев за стол, он перевернул страницу, а затем почувствовал, что засыпает.

– Проснись, соня! – услышал он голос Полины, которая пришла с утра пораньше, чтобы быстрее все прибрать, а потом забраться в библиотеку и готовиться к поступлению в университет.

7. Чудеса, да только!