Манекен (сборник)

Это было почти полвека назад, когда девочки собирали и хранили фантики от конфет и пузырьки от духов, а мальчики делали самокаты из подшипников, найденных на свалке. Конечно, у нас были и другие игрушки – плюшевые зверята, деревянная детская мебель и алюминиевая посуда. Но главной утехой девочек во все времена оставались куклы. Пластмассовые пупсы, чьи конечности и голова крепились резинками внутри туловища. Если оттянуть ручку или ножку, а потом отпустить, они возвращались на место с громком щелчком – дреньць! У тряпичных кукол, набитых ватой, быстро пачкались розовые мордашки и ручки. Сейчас я бы сказала, что эти наши Тани-Мани-Ляли обладали врожденными дефектами. У них были сросшиеся пальчики, только обозначенные на ладошках машинной строчкой. Так же имелись проблемы с позвоночником – они не умели самостоятельно сидеть и предпочитали горизонтальное положение. Поскольку мировое внимание было приковано к Африканскому континенту, обретавшему независимость, в продажу поступили негритята. Сделанные, очевидно, из резины для автомобильных протекторов, они вообще не гнулись – стойкие, как мужественные африканцы. Свою черняшку с нарисованными алыми губами и белыми глазами, голую и без признаков пола я назвала настоящим «африканским» именем Эмма.

Мы жили в Донбассе, в небольшом шахтерском городе, и в тех семьях, что побогаче, имелись настоящие куклы – умопомрачительные красавицы с фарфоровыми лицами, закрывающимися глазами, в королевских платьях. С этими куклами не играли, они стояли как украшение интерьера, вроде хрустальной вазы на серванте. Никому в голову не пришло бы поставить букет в хрустальную вазу, и куклы-принцессы были не для развлечения. У меня такой куклы не было, потому что она немало стоила, да и продавалась только в столицах. Кроме того, моя мама не стала бы делать из куклы неприкосновенный объект, а попав в мои руки, дорогая вещь очень скоро пришла бы в плачевный вид. Иногда в доме подруги-счастливицы мне удавалось уговорить хозяйку (не подругу, а маму подруги) дать мне подержать волшебную куклу. За мной пристально наблюдали, когда я с трепетом наклоняла куклу и она издавала капризное «Ма-ма!» и томно закрывала глаза с пушистыми ресницами. Три раза качнешь – все, отдавай, хватит, наигралась.

Моя страстная любовь к куклам началась, очевидно, в колыбели и не утихала лет до четырнадцати, когда остальных подруг уже стали волновать совершенно другие игры. Я обожала собрать всех девочек с их куклами и устроить спектакль. Это мог быть королевский двор с принцессами и принцами, со злодейками и страшными колдуньями. А могла быть простая многодетная шахтерская семья, в которой ссорились, женились, рожали, умирали, куда приезжали гости и где варили на зиму варенье. Подруги-кукловоды часто путались с репликами, не могли понять сюжета, не проявляли фантазии, и к концу спектакля оказывалось, что остальные девочки превратились в зрителей, а я выступаю за всех актеров и веду действие к торжественному финалу единолично.

Мне было лет десять, когда моя кукольная страсть взметнулась на небывалую высоту, и я пережила состояние изумительного восторга. Человек бывает счастлив, когда сбывается мечта, которую он долго лелеял. А бывает, что он даже не подозревает, о чем возможно грезить, какие фантастические вещи встречаются и события происходят. И вдруг – ОПА! ЧУДО! Сердце сжимается и начинает биться колокольчиком часто-часто, и внутри тебя все дрожит и поет, и кажется, что ты лопнешь от ликования, разлетишься на тысячи поющих осколков. Детство – время открытий, и ОПА-ЧУДО ребятишкам хорошо знакомо, восторг изумления они переживают часто. С возрастом нечаянные радостные открытия посещают нас все реже и реже. И я никогда не видела стариков, в полную силу охваченных безумством негаданного изумления.

В магазине готовой одежды рядом с нашим домом делали ремонт. На тротуаре высилась гора мусора, который выбрасывали из дверей магазина. Я шла мимо и вижу – из тряпок, коробок, мятой бумаги торчит человеческая рука. Красивая рука по локоть, женская, с манерно оттопыренным мизинцем и маникюром на всех пальчиках.

Я не испугалась, не подумала о мертвеце, спрятанном среди хлама. Потому что в те времена книги, кино и телевизор не пугали ужастиками с расчлененными трупами и прочей людоедской атрибутикой. Я подумала: «Ничего себе тетя напилась!» Подойдя ближе, я увидела, что рука ненастоящая, и потянула за нее, сама не зная зачем. И тут на свет явилось чудо! Женский манекен! По сути, та же кукла, но большая, в человеческий рост! Я захлебнулась от восторга и несколько минут стояла, не дыша, сердце-колокольчик звонило в полную мощь. Иметь такую фантастическую куклу! Украсть, унести – без всяких сомнений.