Манглабит Варанги (СИ)

Однако к месту скоротечного боя уже спешат рыцари Танкреда, слишком поздно заметившего стычку Булонского и Самсона. Стрелки тотчас принялись перезаряжать соленарии, а прочие варанги схватились за сулицы… Но Танкред неожиданно для всех остановил своих всадников — и направился к русичам в одиночку, с напоказ поднятыми, пустыми руками. Тогда и Роман поднял левую руку с ракрытой ладонью, успокоив ратников — после чего издали обратился к норманну:

— Это был честный поединок! Я не желал его — но Балдуин сам полез в драку… Я предлагал остановиться, ранив его — граф не послушал… Это был Божий суд! Но когда он пал, его рыцари ринулись на меня, желая отомстить…

Лицо Танкреда, остановившего коня у тела Булонского, оставалось непроницаемо серьёзным, пока обескураженный результатом схватки Роман пытался объясниться… Но когда он замолчал, племянник Боэмунда веско заметил:

— Это все детский лепет, ромей. Братья Балдуина, Готфрид и Эсташ потребуют голову зачинщика боя — и Татикий обязательно тебя сдаст. Будет вынужден сдать, не с его крохотным отрядом тягаться против войска крестоносцев… Да даже против одной только армии Готфрида. К чему эти потери и риск разорвать итак ненадёжный союз, когда на другой чаше весов лишь твоя жизнь?

Самсон промолчал, лишь стиснув побелевшие от напряжения кулаки — понимая правоту Танкреда, и не зная, что ещё можно сделать и сказать… Между тем Отвиль неожиданно для манглабита принялся командовать:

— Грузите тела валлонов на свои возы, да поскорее; лошадей пока уведёте с собой. Мои же лучники передадут вам запас сарацинских стрел… Отъедите подальше, спихнете тела на дорогу, вырежете болты, вгоните стрелы — подмена так себе, но может и поверят… Я же тотчас отправляюсь к Раймунду, соглашаться вести передовой отряд. И как только соберу воинов и требуемый запас еды, в том числе и на твоих людей, мы выступим вперёд — и нагоним вас. Татикия я предупрежу, что включу твою сотню в моё «знамя»… Надеюсь, теперь-то ты не против присоединиться?

Роман помолчал пару мгновений, пытаясь понять, в чем выгода Танкреда — но так и ничего не спросил, понимая, что утопающий должен хвататься и за соломинку:

— Благодарю тебя! И да, терпеть конечно же не против… Но как это примут твои рыцари? Не проговорятся?

Танкред обернулся на недобро хмурящихся норманнов, после чего с некоторым сомнением ответил:

— Не должны… Христиане сражаются друг с другом — и убивают друг друга что на западе, что на востоке. А мои рыцари верны лично мне… Да и потом, разве у нас есть выбор?!

Самсон понуро протянул:

— Вот уж точно — выбора у нас нет…

Глава 16

… — Господин Танкред, к нам армянские послы!

Танкред выразительно посмотрел на своего оруженосца, выступившего также и в качестве гонца — но поймав на себе выжидающий взгляд манглабита, нехотя кивнул:

— Веди.

…Нельзя утверждать наверняка, сработала ли задумка норманна, предложившего представить смерть Балдуина и его рыцарей как следствие нападения сарацин — ведь спешно углубившийся в турецкие земли сводный отряд русичей и норманн потерял всякую связь с основным войском крестоносцев. Можно лишь предположить, что вождям похода, а прежде всего самому Раймунду Тулузскому было выгодно «поверить» в эту версию событий, дабы не довести до столкновения с ромеями — и не лишиться регулярных поставок продовольствия и воды.

Но с Готфридом и Эсташем Булонскими манглабиту лучше не искать встречи… Слишком топорным был подлог, готовимый в спешке — и наверняка один, а то и пара арбалетных болтов так и остались в телах валлонских рыцарей!

Между тем, сотни вёрст малоазиатских дорог уже легли под копыта лошадей крестоносцев со дня того глупого, никому не нужного боя. Быстро пройдя вперёд, передовой отряд христиан под началом Балдуина прошёл Киликийскими вратами — и оказался в густонаселённой христианами области, известной также как «Восточная Киликия».

Чтобы понимать, что это такое, необходимо проследовать узкой, петляющей дорогой, стиснутой с обеих сторон горными хребтами. Говорят, что когда-то этим перевалом вёл свое войско сам Александр Македонский… Мощенная дорога, впрочем, находится в отличном состоянии — она появилась ещё при персах, после укреплялась греками, перестраивалась древними римлянами… И наконец, поддерживалась современными ромеями.

А пройдя перевалом «Киликийских Врат», путник наконец-то оставит позади Каппадокийские горы — чтобы выйти на обширную приморскую равнину, плодородную благодаря близости моря и естественному мягкому климату… Это и есть восточная Киликия.