Маньяк

- Эй! - aоскликнула она, видя, что он покраснел, как вареный рак. - Тут нет ничего зазорного.

Дженни встала. Бюст ее заколыхался прямо у него перед носом.

- Хочешь, заключим пари? Я сейчас выйду в ванную, но ты сначала загадай.

Эме улыбнулся сквозь подрагивающие, как у кота, усы.

- Ты его носишь, - наконец решился он.

Она подмигнула.

- Сейчас посмотрим. Чего ты хочешь, если выиграешь?

Чтобы я его сняла?

Он молчал, не в силах вымолвить ни слова.

- Ясно, - nказала она. - Но в любом случае, даже если ты и проиграешь, результат будет таким же.

Покачивая бедрами, она направилась в ванную комнату. На несколько секунд в комнате стало тихо. Затем послышалось:

- Ну что, ты не передумал, что загадывать?

- No, - пробормотал он по-английски.

Дженни появилась в комнате, держа руки над головой. На ней были юбка и бюстик. Когда Бришо его увидел, он сразу все понял. Бюстик был настолько открытым, что оставлял на свободе почти всю грудь, лишь поддерживая ее снизу и не сжимая при этом. А форма! Безупречно грушевидная!

Дженни исполнила некое подобие танца живота, стоя к нему сначала лицом, затем боком, нагибаясь и извиваясь всем телом.

- Я других и не ношу, - пояснила она. - Я думаю, мне этот фасончик лучше всего подходит.

Эме кивнул в знак согласия.

- Ну что, я его снимаю, ведь ты выиграл пари!

Он глупо рассмеялся.

- Не надо. Тебе так здорово идет.

- Что, спорим дальше?

- А что ты имеешь в виду?

Она передернула плечами, и бюст ее вновь мягко заколыхался.

- Кто знает... Может, у меня и трусиков нет?

- У тебя их нет! - Бришо весь покрылся испариной.

Дженни вновь исчезла в ванной. Вернувшись, весело хлопнула в ладоши.

- Проиграл! Они у меня есть.

Эме Бришо уставился на крохотный треугольник, удерживаемый на бедрах розовыми нейлоновыми шнурочками. Сквозь кружево пробивались завитки рыжеватых волос.

- Похоже, что я и впрямь проиграл, - пробормотал он.

Она победно подбоченилась.

- Вот видишь, я не какая-нибудь дрянь, согласен? - И, не дав ответить, бросилась к нему.

Она уселась рядышком. Эме прикрыл глаза: соски ее грудей вздымались и опускались, как две спелые малинины.

- Приступим к уроку английского, - приказала Дженни и, сбросив тапочки, юркнула в постель.

- Hard petting. Переведи.

Он округлил губы и произнес:

- Ques асо?

- What is that? - вскричала она. - Что это значит? Ты меня оскорбляешь?

Он объяснил ей, что никакое это не оскорбление. Дженни вздохнула:

- Ладно, я вижу, что ученик из тебя никудышный. Hard petting - ну, как это получше сказать... Это значит - uупать... - Дженни покусала губы. - Ну, когда действуют без колебаний, черт возьми! Понимаешь?

Эме понимал. Да так хорошо, что у него от возбуждения словно ток пробегал по телу.

Она ногами отбросила одеяло.

- Обычно перед тем, как заняться "хард петтингом", начинают с того, что снимают трусы. Иначе это будет "софт петтинг". Ну так что, ты готов или я пошла? Решайся, черт побери!

Он вздрогнул и перешел в наступление.

***

Aде-то около половины двенадцатого Эме Бришо выбрался из своей истерзанной постели. У Дженни оказались блестящие способности не только в английском...

Одетая, чистенькая, нарядненькая, разве что с едва заметными кругами под глазами, она вышла из ванной комнаты.

- Боже мой! - воскликнула она. - Ох и достанется мне сейчас от хозяина. И загадочно улыбнулась. - А впрочем, ничего страшного. Я ему тоже предложу брать уроки английского. - Она прыснула в кулачок. - Ну и выражение лица у тебя. Как у обманутого мужа.

Эме отвернулся. Дженни сказала правду. Ему было неприятно это слышать. Он махнул рукой.

- Ты вольна делать, что захочешь.

- Вот тут ты прав, - согласилась она.

Она немного разрядила обстановку, послав ему воздушный поцелуй.

- Но ты останешься моим любимчиком, дорогой. Чао!

Дверь мягко закрылась. Эме Бришо встал. У него подкашивались ноги.

- Какой же я мерзавец, - простонал он. - Я уверен, что с Борисом что-то случилось. А я в это время изменяю Жаннетт.

Он бросился к телефону. Когда он клал трубку на рычаг, его буквально трясло. Нет, в комиссариате никто не видел Бориса. Он попытался собраться с мыслями. Итак, вчера вечером Борис отправился погулять. С девушкой. С какой? Бришо, как всегда, этого не знал. Все, что ему было известно, так это то, что Борис собирался присмотреться к ночной жизни Ла-Боли. Где? В бюллетене с перечнем разного рода увеселительных заведений значилось около двадцати ночных ресторанов... Да, что-то здесь было не так. Борис давно бы уже позвонил.

Телефон зазвонил. Бришо с такой скоростью метнулся к нему, что подвернул большой палец на ноге, зацепившись за ковер.

- Да-а! - крикнул он в трубку.

- О! Извините! - послышался мужской голос на другом конце провода. И там повесили трубку.

Бришо вновь снял трубку.

- Скорее! - задыхаясь, крикнул он. - Соедините меня с комиссариатом полиции.

- С чем, с чем?

- С центральным комиссариатом, и поживее!

Он сразу же узнал бретонский говор Ивана Ле Коата. Тот звонил ему сам, опередив телефонистку, не успевшую набрать его номер.

- Приезжайте скорее. Ваш коллега у нас. Ничего страшного, успокойтесь! Но он страшно набрался и разбил мою машину.

***