Маникюр для покойника

– Совершенно никуда не тороплюсь, – заверила я его, и мы поползли по длинному, извивающемуся коридору мимо гигантских пустых комнат.

Наконец, шаркая ботинками, именно ботинками, а не тапками, профессор добрался до помещения, служащего, очевидно, кабинетом.

Три стены были густо заставлены книжными полками. Впрочем, тома в той или иной степени растрепанности виднелись повсюду: на подоконнике давно не мытого окна, на огромном письменном столе, даже на полу, возле гигантского глобуса в деревянной подставке. Тут и там были расставлены артиллерийские снаряды, скорей всего ненастоящие. А на столе стояла чудовищно уродливая бронзовая фигура: обнаженный мужчина поднял над головой нечто, напоминающее пушку, тут же красовалась табличка «Георгию Львовичу в день шестидесятилетия от войск ПВО».

– Садитесь, садитесь, – радушно предложил хозяин, указывая на кресло.

Я осторожно опустилась на подушку, слушая жалобный писк пружин. Кресло сравнялось возрастом с Георгием Львовичем и могло развалиться в любую минуту даже под моим весом.

– Надо же, – восхитился Дааз, – каких очаровательных женщин стали брать на работу в КГБ!

– ФСБ, – поправила я его. – Комитет государственной безопасности теперь именуется Федеральной службой.

– Ох, милочка, – усмехнулся хозяин, – ваше славное ведомство так часто меняет названия, что и уследить трудно: ГПУ, НКВД, КГБ… Наверное, думают, что сущность тоже изменится. Хотя, следует признать, подвижки происходят. Когда я взаимодействовал с органами, женщин не встречал!

– Вы были агентом?

Георгий Львович расхохотался и принялся вытирать глаза большим синим носовым платком.

– Вы, однако, шутница! Конечно, нет, деточка. Работал на военно-промышленный комплекс под неусыпным надзором первого отдела. Только не спрашивайте, чем занимался, разглашать не имею права.

Я окинула взглядом артиллерийские снаряды, фигуру, подарок от войск ПВО, и усмехнулась про себя. Смешной старик! И так ясно. Прежде чем намекать на тайны, людям следует внимательно поглядеть на окружающие вещи! Еще мой папа-математик ехидничал, читая книжки про шпионов.

«Ну что он так мучился, пытаясь узнать расположение наших военных частей, – недоумевал папа, – ежу понятно: если в лесу, среди полного бездорожья и грязи возникает отличная «бетонка», а перед съездом на нее красуется «кирпич», все ясно – впереди воинская часть!»

– Я пришла не по поводу работы…

– В связях с ЦРУ не замечен, – моментально откликнулся старик и вновь оглушительно засмеялся.

– Нас интересует ваша внучка, Молотова Татьяна…

Старик сразу поскучнел:

– А в чем дело?

Я поколебалась минуту, но потом все же решилась:

– Собственно, она ни в чем дурном не замечена, разве что живет с чужим мужем…

– Как? – изумился Дааз. – Михаил не супруг Танюши?

Я покачала головой:

– Нет, он связан давно узами брака с некоей Ефросиньей Романовой, впрочем, супружеская жизнь там не удалась, детей нет, а Молотова ждет ребенка… Но это, в конце концов, личное дело треугольника, мы, как вы понимаете, заинтересовались Татьяной совсем по другому поводу. Вы хорошо знаете знакомых внучки?

– Она моя племянница.

– Так как?

– Может, попробуете объяснить, что стряслось?

– Мы разыскиваем близкого приятеля Молотовой, очень толстого мужчину с маленькой, змеиной головой по имени Слава. Не слыхали о таком? Он убийца и похититель людей.

Георгий Львович посуровел:

– Уважаемая…

– Евлампия Андреевна, – подсказала я.

– Чудное имя, старорусское, редкое. Так вот, уважаемая Евлампия Андреевна, я совершенно не имею понятия о круге общения Татьяны.

– Как же так? – изумилась я. – Вроде близкая родственница, вы так хлопотали о квартире для нее…

Дааз дернул шеей и вздохнул:

– Ладно, слушайте, только пожалейте старика, никому из наших не выдавайте.

– Никогда в жизни, – пообещала я.

– Она мне не племянница…

– А кто?

– Никто!

– Как? – изумилась я. – Зачем же тогда спектакль устраивали?

Георгий Львович тяжело оперся на палку и поднялся. Медленным шагом старик добрел до письменного стола, взял красивую серебряную рамку и подал мне. С фотографии смотрели счастливые, улыбающиеся лица: молодой худощавый мужчина, крупная блондинка и толстенький щекастый подросток, мальчишка лет тринадцати-четырнадцати.

– Это мой сын, невестка и внук, – пояснил Георгий Львович. – Не дай бог и вам когда-нибудь пережить такое…

– А что случилось?

Дааз тяжело вздохнул и сел в кресло.

– Трагическая случайность. В их «Волгу» врезался троллейбус. Единственное, что радует, – моя жена не дожила до этого ужаса, скончалась в 1989 году… Я остался совсем один, как перст.

Ужасное происшествие с сыном подорвало здоровье старика, впрочем, и лет ему было уже много. Сначала отказали ноги, потом стала день-деньской болеть голова, и вот наступил момент, когда Георгий Львович оказался на пенсии. Со всевозможными надбавками и привилегиями выходило на круг чуть больше тысячи рублей. Естественно, бывшие подчиненные не бросали начальника, наведывались в гости, принося с собой подарки: конфеты, торты и сигареты. Но потом поток посетителей начал ослабевать. Немощный, полунищий старик оказался никому не нужен.