Манюня

— Продули три — ноль, — загробным голосом поделился папа.

— Уф, — вздохнула с облегчением мама, — а я-то подумала, случилось что.

— Это как посмотреть, — продолжил папа после минутного молчания.

— Что стряслось? — У мамы сошла краска с лица.

— Машину угнали, — промычал папа, — Миша пошел доставать из бардачка сигареты. Ну, он открыл дверь, полез в бардачок, а тут его чем-то огрели, оттащили в сторону и угнали машину.

Мама села прямо на пол.

— Миша живой? — спросила сдавленным голосом.

— Конечно, живой, — рассердился папа. — Жив-здоров, даже сотрясение мозга не получил, — в голосе отца проскользнули нотки сожаления.

— И что теперь делать?

— Нужно тысячу рублей выслать нам!

— Сколько? Зачем? Откуда? — испугалась мама.

— Займи и вышли, — зачастил папа, — тут круговая мафия, я позвонил Юрику в Москву (Юрик, папин двоюродный брат, был одним из лучших сыщиков МУРа), он нажал на нужные рычаги, на нас вышли люди и потребовали тысячу рублей за то, чтобы вернуть машину. Юрик сказал, что надо откупаться, иначе машину мы вообще никогда не увидим.

Через три дня наши горе-болельщики возвращались домой. Настроение было паршивое. Дядя Миша после долгих раздумий решил выступить с рацпредложением:

— Юра, может, нужно освятить машину?

— В смысле — освятить? — От неожиданности папа сбросил скорость.

— Ну… это… как оно у вас называется… ну когда приглашается священник, вроде с кадилом…

Папа моментально вызверился.

— Чтобы ни один мудило с кадилом на пушечный выстрел к моей машине не подходил, понял?

— Понял! — Дядя Миша примирительно замахал руками. — Что ж тут непонятного, все понял!

Здесь надо сделать маленькое отступление и объяснить агрессивную реакцию моего отца. У папы были свои счеты с Богом. Они друг друга, скажем так, недопонимали. Или играли в сломанный телефон, но папа никак не мог смириться с правилами игры. Дело в том, что папа всю жизнь мечтал о сыне.

— Вот родится у меня сын, — строил он планы, — достойный продолжатель рода, будет он мне другом, опорой и поддержкой!

Но Боженька почему-то не считался с желаниями отца и одну за другой посылал ему дочерей.

Когда родилась я, папа даже обрадовался.

— Вот! — сказал он. — План на девочек выполнен, следующим точно будет мальчик!

— Юра, — мама сунула ему в руки меня, — посмотри, как она на тебя похожа!

— Что, и нос будет как у меня? — испугался отец.

— Нет, что ты, — соврала мама.

— Слава богу, — обрадовался отец, — тогда назовем ее Наринэ!

— Наринэ, — зашелестели эхом духи наших предков, — огненная.

— Не это имя нужно было ей давать, — вмешался дух прапрабабушки Сирануйш, — надо было назвать ее…

— Шшшш, — зашикали на нее духи, — не вмешивайся…

Потом родилась вторая девочка. Папа ходил мрачнее тучи.

— Юра! — Мама откинула уголок конверта новорожденной. — Посмотри, какая чудная девочка, очень на мою маму похожа.

Папа взял девочку на руки, погладил по щечке.

— И впрямь похожа, — вздохнул, — назовем ее Каринэ.

— Каринэ, — от шепота духов наших предков затрепетали шторы в больничной палате, — ликующая.

— Другое нужно имя, — снова вмешался дух прапрабабушки Сирануйш, — есть персидское красивое имя…

— Шшшш, — зашикали на нее духи моих армянских и русских предков, — какие такие персидские имена?

Потом родилась третья девочка. Папа места себе не находил, непрестанно курил, ругался куда-то вверх.

— Я у тебя чего-то невозможного прошу? — брызгал он слюной в небо.

— Юра, — мама сунула ему в руки девочку, — посмотри, какая она красивая, копия твоего отца.

Папа взял девочку на руки, долго вглядывался в лицо.

— И в самом деле на отца похожа, — умилился он, — назовем ее Гаянэ.

— Гаянэ, — заволновались духи наших предков, — земная.

— Имя — это сакральный код, — вмешался снова дух прапрабабушки Сирануйш, — оно должно символизировать…

— Что? — обернулись к ней духи.

— Твой посыл Вселенной, — зашептала Сирануйш, — девочку нужно назвать Сона. Сона в переводе с фарси означает «красивая». Но есть еще второе значение этого слова — «достаточно».

— Подождите, но Сона — это армянское имя, — встряла прапрабабушка Тамара.