Манхэттенский ноктюрн

– Джейн, послушайте меня, я попробую вам все объяснить как можно понятнее. Мы, Кэролайн и я, ищем некоторые сведения, касающиеся Саймона. Нам позарез нужна эта информация, но мы не намерены сообщать вам зачем. Это наше личное дело. Уверяю вас, что наше расследование не навлечет неприятности на вашу адвокатскую фирму и не возложит на вас никакой ответственности, хотя, как мне кажется, если наши поиски не увенчаются успехом, это, возможно, создаст ответственность за его состояние. Так вот, мы действуем сейчас, можно сказать, наобум, поскольку толком не знаем, стоит ли дальше копаться в этих записях или нет; более того, мы даже не представляем, с чего начать. А сегодня нам хотелось бы посмотреть индивидуальные счета, полученные вашей фирмой по каждой статье этих колоссальных расходов, просто просмотреть каждый счет и попытаться понять…

Но она, даже не дослушав меня, покачала головой:

– Простите, это крайне необычно. Эти записи, вероятнее всего, уже в архиве, и потребуется немало времени, чтобы сделать подборку. Этой суммарной сводки расходов обычно вполне достаточно, чтобы установить…

– Почему бы вам просто не дать нам посмотреть исходные документы?

– Потому что нет…

– Нет чего?

Она прикрыла глаза, стараясь подавить раздражение.

– Все-таки это совершенно невероятно.

– Итак?

– Итак, мистер Рен, у нас существует определенная процедура, которую мы разрабатывали специально и довольно долго, чтобы достичь максимальной оперативности в нашей работе. Я уверена, что вы меня понимаете.

– Для фонда управления имуществом все это время подлежит включению в счет, так в чем же затруднение?

– Знаете, честно говоря, у меня весь день расписан, и я не смогу проследить…

– Следить нет никакой надобности. Все мы взрослые люди. Просто оставите нас в комнате с ящиками, а мы сами посмотрим.

– Извините, но столь необычное требование действительно должно рассматриваться комиссией по контролю деятельности имущественного отдела, которая заседает раз в месяц. – Она пожала плечами и улыбнулась. – Этот вопрос касается методов работы фирмы.

– Это потому, что я репортер?

– Нет.

Я посмотрел на Кэролайн:

– Ну что ж, теперь я собираюсь поговорить начистоту, разумеется, от твоего имени, Кэролайн. Ты согласна?

Она кивнула, и я снова повернулся к Джейн Чжун:

– Джейн, давайте сразу договоримся, что состояние Саймона Краули – это не типичное состояние. Говоря вашими же словами, это «совершенно необычное» состояние. Оно приносит деньги. Оно делает деньги для себя, для своих кредиторов, для присутствующей здесь Кэролайн и главное – с моей точки зрения – оно делает их для вашей фирмы, для вас. Когда вы, Джейн, покупаете зубную пасту, какая-то толика этих денег берется из состояния Саймона Краули. Мне кажется просто необъяснимым, что вы не хотите пойти навстречу вдове Саймона Краули.

– Мистер Рен, подобные угрозы бесполезны.

Я наклонился к самому уху Кэролайн и прошептал:

– Помнишь ту невероятно несговорчивую бабу, о которой ты мне рассказывала прошлой ночью?

– Кто? – переспросила она, удивленно вытаращив глаза.

– Ты, – сказал я. – Мне необходимо здесь ее разоблачить.

В ее голубых глазах появилось радостное удивление, но когда она повернулась к Джейн, ее лицо приняло холодное выражение.

– Джейн, помогите нам, или я передам состояние другой фирме.

Джейн издала сухой короткий смешок:

– Думаю, вы не представляете себе, насколько это сложно. Подобная процедура обычно занимает несколько лет. Вам придется подать ходатайство о…

– Нет, не придется, – прервала ее Кэролайн каким-то стервозным от нескрываемого раздражения голосом. – Я всего лишь позвоню своим знакомым в студию и скажу им, что в этой идиотской адвокатской фирме творится нечто незаконное и не будут ли они так любезны прислать этот идиотский чек прямо мне, чтобы я могла оплатить мои идиотские счета.

Через несколько минут я уже сидел в небольшом уставленном книжными стеллажами конференц-зале на другом этаже. Кэролайн, после нервной разрядки, решила покинуть контору, и мы договорились с ней встретиться через час в кафе неподалеку. Дверь зала отворилась, и через нее вкатилась уставленная ящиками ручная тележка, которую толкал появившийся вслед за ней рыжеволосый парень с прыщавым лицом.

– Приветствую вас, уважаемый клиент нашей почтенной фирмы, – сказал он, сложив руки вместе и отвешивая мне поклоны. – Меня зовут Боб Доул. Ох, нет, простите, не то. На самом деле я Рауль Мак-Карти.

– Как у рыжего парня могло появиться такое имя, как Рауль? – спросил я.

– А что такого? Моя мать, если хотите знать, в семидесятые годы жила в Верхнем Вест-Сайде.

– Понятно.

– Ну так! Вот то, что вам нужно. Здесь ценности за последний год.

– А где они были? – спросил я.

– О боже, они уже давно были… – Он закатил глаза. – Мы называем это место Сараем. Там складывается все старье.

– Ты что, юрист без диплома, так сказать, полуюрист?