Манука Камардада

— Да. Пожалуйста.

— Хорошо. Начнем. — Сказала Ина. — Предположим, что вы вор. Вы хотите украсть колбасу на базаре, что бы потом ее съесть.

— Это не смешно.

— Это не смешно. — Подтвердила Ина. — Но я знаю семерых человек в лагере, которые попали сюда именно за то что что-то воровали на базаре.

— И что дальше?

— Вы воруете для того что бы есть. Что делать для того что бы прекратить воровать?

— Прекратить и все.

— Да, но вы хотите есть. Вы голодны и у вас нет денег.

— Деньги надо зарабатывать.

— Правильно. — Ответила Ина. — Мне не нужно вас ничему учить. А люди в лагере не понимают этого. Они не понимают, что деньги надо зарабатывать, а не красть. Они не знают как заработать деньги. Они не знают как и где искать работу.

— И вы их этому учите?

— Да. Я взяла одного мальчишку, и он рассказал мне как попал в лагерь. Попал за воровство на базаре. Я расспросила его обо всем, и рассказала что он мог сделать, что бы не воровать. Он плакал у меня на руках, поняв что мог не воровать и не попадать в тюрьму.

— Но есть такие люди, кто ворует зная все это.

— Есть. Тут я ничего сделать не могу. Я никого не призываю избегать наказания за воровство. Украл — сиди в тюрьме.

— Черт подери. — Проговорил начальник. — И они все это слушают?

— Да. Если хотите, я могу провести подобное собрание где-то на открытом месте, что бы вы все услышали и поняли, что я не совершаю чего-то противозаконного. Нет такого закона, что нельзя учить людей добру и справедливости.

Ина видела, что начальник изменил свое мнение о ней. Он сидел и думал что делать. Идея проведения открытого собрания его заинтересовала и все же она была довольно рискованной, потому что он сам мог поплатиться за нее.

— У меня возникла одна мысль. — сказала Ина.

— Какая?

— Вы можете выйти в предложением к своему начальству и получить разрешение на проведение собраний с целью повышения культурного уровня заключенных. Ведь какова цель лагеря? Наказать преступников и исправить их. Сделать так что бы они не совершали преступлений в будущем. И это можно сделать, с помощью собраний, на которых объяснять заключенным что нельзя воровать и убивать.

— А вы хитрая лиса. — Сказал начальник.

— Уж какая есть. — Ответила Ина. — Я думаю о благе людей. О благе всех людей и вашем в том числе.

— Это уже смахивает на лесть.

— Мы, конечно, можем поругаться, но это ничего не решит. Запретить мне говорить с людьми вы не можете. Вы, конечно, можете посадить меня в отдельную камеру или выслать в другую тюрьму, но это не решение проблемы. То что говорила я будут говорить другие. И в ваших интересах сделать так что бы вы действительно знали о чем мы говорим. А будете знать, тогда и будете знать, что мы не говорим о чем-то запретном. Я могу говорить и на другие темы. Например о том что бы между заключенными и охраной не возникало конфликтов.

— Ну это уже слишком!

— Возможно это и так. И я об этом еще не говорила. Думаю, меня действительно побили бы. Для вас это выглядит как наглость, а для заключенных… Вы сами понимаете как.

— И вам нравится находиться между двух огней?

— Вопрос не в том, нравится или нет, а в том, что кто-то должен это делать. Если там никого не будет, вроде меня, там окажутся крайние.

— Значит, вы не собираетесь прекращать свою агитацию?

— Нет. — медленно сказала Ина мотая головой.

— И вы не боитесь, что вас отправят в другой лагерь?

— Чем в большем числе лагерей я побываю, тем больше людей узнают что я им скажу. — ответила Ина.

— Вы вынуждаете меня принимать крайние меры. — сказал начальник, поднимаясь. Ина так же встала. В кабинете появилась охрана и ее отправили в карцер. — Подумайте как следует, а потом мы еще поговорим.

Ина внутренне смеялась над начальником. Смеялась, потому что он затушил только один уголек посреди большого пожара.

Собрания не прекратились, а только увеличились. Теперь выступали четверо крыльвов, говоря то же что говорила Ина.