Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

Но для Маргарет выбора не было. Если даже в ее первом партийном манифесте открыто не говорилось о том, что в Англии следует денационализировать множество предприятий, чтобы избежать перекосов на рынке, сделать предприятия более конкурентоспособными и в особенности изменить менталитет нации, дабы «превратить функционеров в акционеров», Маргарет хотела это сделать. Как всегда, мораль у нее находилась в непосредственной близости к экономике. Цель, которую она преследовала, было создание благоприятных условий, которые позволили бы предприятиям «завтрашнего дня» держаться на поверхности; но более всего она хотела, чтобы родился «народный капитализм», который сделал бы каждого собственником, а следовательно, немного ответственным за свое собственное предприятие. Она всегда будет озабочена тем, чтобы наемные работники и мелкие вкладчики могли бы иметь преимущественное право акционера на приобретение дополнительных акций при увеличении капитала приватизированного предприятия. Что касается критиков, иногда возвышающих свои голоса против пенсионных фондов, обвиняя их в спекуляциях, то она от этих критиков лишь отмахивалась. Что такое пенсионный фонд, как не сберегательная касса для наемных работников? Итак, это еще одна форма косвенного народного капитализма. По мнению Маргарет, противники приватизации были и оставались противниками народа. Истина заключается в том, что самые ее свирепые противники — это представители элиты, выпускники прославленных университетов, заседающие в советах, управляющих предприятиями управляемой или регулируемой экономики. В сфере рынка труда или занятости либерализация зависела от того, будет ли проведена необходимая реформа профсоюзов. В первое время Маргарет поддерживала идею проведения свободных переговоров между социальными партнерами, но в глубине души полагала, что заработная плата определяется рынком и является результатом свободных переговоров между предпринимателем и будущим работником. Только так можно было бы узнать размер «естественной заработной платы», проистекающей из соответствия спроса и предложения. Однажды, когда Маргарет была чем-то раздражена, а ей предложили встретиться с «социальными партнерами», она бросила своим советникам: «Вы когда-нибудь видели социального партнера? Я видела мужчин, женщин, хозяев предприятий, рабочих, а вот социальных партнеров не видела никогда!» Профсоюзы благодаря их способности причинить вред, их природному корпоративизму, способности парализовать страну действительно могли добиться больших преимуществ, которых, по мнению Маргарет, они были недостойны. Освобождение от «нарывов», каковыми Маргарет считала профсоюзы, способствовало возникновению и развитию подвижного рынка труда, несомненно, являющегося одним из основных столпов экономической политики Маргарет Тэтчер.

Последний важный «элемент», который достоин упоминания, это развитие свободной торговли. В бакалейной лавке в Грантеме Маргарет наблюдала, как туда прибывали продукты со всего мира. В этом она видела источник процветания как для торговцев из стран-импортеров, так и для торговцев из стран-экспортеров. Она была готова к тому, чтобы Англия открыла свои границы, ожидая, естественно, что другие страны сделают то же самое. Но британский закон не мог заставить пасть протекционизм в других странах. Однако Маргарет намеревалась бороться за то, чтобы едва ли не силой навязать свободный обмен продуктами производства и услугами не только в рамках ЕЭС, но и Всемирной организации торговли, а также в сфере двустороннего сотрудничества с различными странами. В нескольких словах она подвела итог противоречиям во взглядах поборников протекционизма и изоляционизма, которых сегодня назвали бы антиглобалистами: «Если импортные стиральные машины дешевле <…>, потребитель хочет иметь право выбора. Это порочный круг. Владельцы наших фабрик хотят иметь защищенный от иностранцев рынок. Это также требование профсоюзов, опасающихся „социального демпинга“. Но те же самые члены профсоюзов в качестве потребителей хотят иметь открытый рынок. Они не могут выиграть на двух шахматных досках сразу, напротив, они могут на обеих проиграть».