Марьяна. Проданная в рабство

Часто за них говорит их истерзанное тело. Физические последствия могут быть самыми разными. Я вспоминаю о бедняжке Константе, двадцатишестилетней девушке, прибывшей в приют несколько месяцев назад: в Германии она эксплуатировалась собственным отцом, который ежедневно избивал ее. Покрытая кровоподтеками с ног до головы, со сломанным запястьем и множественными переломами рук, она вынуждена была провести несколько дней в больнице, прежде чем попала к нам. Там же ей поставили диагноз «шизофрения». Было ли это последствием ее страданий? Этого никто не знает. Сложно остаться здоровым после стольких лет нечеловеческой жизни. Сифилис и другие болезни, передающиеся половым путем, не считаются серьезными физическими последствиями: они лечатся медикаментами. От проблем с желудком, возникших в результате плохого питания, или носовых и ушных инфекций, являющихся результатом многочисленных побоев, избавиться сложнее. Девочки, вынужденные целыми днями стоять на холоде раздетыми, подвержены также различным почечным осложнениям. Но особенно страдает их половая система в результате сексуального злоупотребления, которое приводит к более или менее глубоким вагинальным трещинам. Домашние методы контрацепции, навязываемые многими сутенерами, ухудшают ситуацию: сутенеры убеждают девочек предохраняться от нежелательной беременности, вводя во влагалище перед каждым половым актом небольшой кусочек губки. Разумеется, этот способ не имеет ни малейшего отношения к контрацепции. Проблема в том, что в результате постоянного введения и удаления из влагалища этой губки, на шейке матки остаются ее кусочки. Те, кому повезет, отделываются простой чисткой. Остальным может потребоваться несколько сеансов лазерной терапии, чтобы удалить эти остатки. Я испытываю особое возмущение, когда сталкиваюсь с девочками, у которых развивается рак шейки матки, причиной которого, наряду с другими, является раннее начало половой жизни и слишком большое количество партнеров. Никогда не забуду страданий Виолеты — миловидной блондинки с прозрачной кожей, которой было всего семнадцать лет, когда врачи обнаружили у нее рак шейки матки. Свои восемнадцать лет она отмечала в приюте, лежа в кровати с капельницей. Несколько дней спустя она умерла. Висящий в моем кабинете большой портрет Виолеты ежедневно напоминает мне о жестокости, на которую способны торговцы. К счастью, она была единственной, чью смерть мне пришлось оплакивать, но трагических случаев было больше чем достаточно… Как например то, что произошло с пятнадцатилетней македонкой, раненой в ходе полицейской облавы в борделе, где она работала. Торговец открыл огонь, полицейские начали отстреливаться. Девочка попала под перекрестный огонь, шальная пуля прошила ей ногу и оказалась во влагалище. Врачам пришлось прибегнуть к пластической хирургии, чтобы восстановить ее половую систему. К счастью, операция прошла успешно: на сегодняшний день она замужем и имеет двоих детей.

Не следует забывать и о психологических последствиях. Они бывают скрытыми и порой необратимыми. Среди этих девочек очень распространено членовредительство, поскольку, не имея возможности выразить свой дискомфорт по-другому, они начинают резать свое тело бутылочными осколками или прижигать сигаретами. С этим нужно бороться постепенно. Для того чтобы выжить, им приходилось делать все, что приказывал сутенер, и теперь их мучает глубокое чувство вины. Я не устаю напоминать им, что они не имели выбора и вовсе не «созданы» для проституции, как и любая другая девушка. Им очень сложно приспособиться к иному, незнакомому им миру. Обучение новой жизни идет тяжело. Частенько они опускают руки и принимаются сожалеть о своей прошлой жизни, когда не нужно было ничего решать; они убеждают себя, что, по большому счету, были не так уж и несчастны. Конечно, это самый настоящий регресс, но он вполне естественен. Вынужденные заниматься проституцией, они научились приспосабливаться. Все это время девочки были слишком заняты проблемой выживания, чтобы задумываться о плане бегства или задаваться вопросом о нравственности своего поведения. И это не считая постоянных угроз, на которые не скупился сутенер:

— Будешь себя плохо вести, продам тебя другому, который будет не такой добрый, как я.

В приюте, когда продвижение вперед требует от них много усилий, девочки сдаются:

— Хочу жить, как раньше!

— Ты уверена? Твой сутенер избивал тебя по любому поводу! Тебе так не хватает его побоев?

— Это правда, он бил меня, но на самом деле у него было доброе сердце.

— Да что ты?

— Всякий раз, когда он наказывал меня и я плакала в своем углу, он давал мне конфетку, чтобы утешить. И говорил: «Зачем ты заставляешь меня наказывать тебя? Разве ты не видишь, что причиняешь мне этим боль?»

Находить что-то хорошее в своем палаче стало для них механизмом выживания. Поняв это, можно попытаться разрушить сложившийся стереотип мышления.

— Значит, ты считаешь, что он заботился о тебе, раз давал конфетку?

— Да.