Мария Антуанетта

Достаточно ли это ясно? Следует спросить лишь, кто она, эта "единственная", которая любит его и с которой он никогда не сможет соединиться брачными узами, – кто она – "elle", как он коротко именует королеву в своих дневниках? Должны быть решающие обстоятельства, чтобы самому себе, своей сестре так уверенно, так откровенно признаться в расположении Марии Антуанетты. И когда он пишет отцу о том, что "тысяча личных причин, которые невозможно доверить бумаге" удерживают его во Франции, то за этой тысячью причин стоит лишь одна–единственная, о которой он не хочет ничего говорить, а именно желание Марии Антуанетты или приказание её своему избраннику быть подле неё. Ибо едва Ферзен начинает ходатайствовать о патенте полковника, как Мария Антуанетта проявляет милость и вмешивается в дело, хотя она никогда не занимается назначениями в армию. И кто же – вопреки существующим обычаям – сообщает королю Швеции о быстро полученном воинском звании? Не верховный главнокомандующий – король, единственно компетентное лицо, и его супруга, королева, собственноручным письмом.

Скорее всего, именно в этом или в следующем году начинаются интимные или, вернее, интимнейшие отношения Марии Антуанетты с Ферзеном. Правда, Ферзен вынужден ещё на два года уехать из Франции – крайне неохотно; как адъютант короля Густава он сопровождает своего монарха в поездке по Европе, но затем с 1785 года молодой человек окончательно оседает во Франции. И эти годы решительным образом преобразили Марию Антуанетту. Афера с колье создала атмосферу изоляции вокруг этой легкомысленной, доверчивой женщины, открыла ей глаза на действительный, реальный мир. Она покидает круговорот ненадёжных острословов, вероломных забавников, галантных банкротов. Вместо множества ничего не стоящих личностей её всё ещё разочарованное сердце видит теперь одного человека, истинного друга. Ей, окружённой всеобщей ненавистью, страшно недостаёт доброжелательности, нежности, любви; она уже созрела для того, чтобы не транжирить себя более безрассудно и тщеславно в отраженном свете всеобщего восхищения, а отдаться человеку с открытой и благородной душой. И Ферзен, прекрасная рыцарская натура, по–настоящему, со всей полнотой своих чувств полюбит эту женщину, собственно, тогда, когда увидит, что её оклеветали, опозорили, что её преследуют, угрожают ей.

Избегая её благоволения, когда её боготворит весь мир, когда её окружают тысячи льстецов, он отваживается любить её, когда она становится одинокой, когда нуждается в помощи. "Она очень несчастна, – пишет он своей сестре, – и её мужество, достойное восхищения, делает её ещё более привлекательной. Мне очень тяжело, что я не в состоянии вознаградить её за все её страдания, не в состоянии сделать её счастливой так, как она того заслуживает". Чем более несчастной становится она, более одинокой, более растерянной, тем сильнее растёт в нём непоколебимое желание любовью возместить все утраты. "Elle pleure souvent avec moi, jugez si je dois l'aimer"[138]. И чем ближе надвигается катастрофа, тем более бурно и трагично стремятся друг к другу эти оба, она – чтобы ещё раз найти с ним последнее счастье, вознаграждение за бесконечную, непрерывную цепь разочарований, он чтобы своей рыцарской любовью, своей беззаветной жертвенностью возместить утраченное ею королевство.