Мария Медичи

Мария Медичи приходит к мысли, что за неимением других средств она может избавиться от кардинала, организовав покушение на его жизнь в Шалоне, где Ришелье должен остановиться, возвращаясь из Лотарингии. Это поручили осуществить Шантелубу и подкупленному им уроженцу Шалона Альфертону. Но неловкие заговорщики использовали любимого коня королевы-матери во всех поездках, что привлекло внимание полиции. Они были арестованы, преданы суду и приговорены к смертной казни. Еще две попытки покушения тоже провалились.

В декабре оставалось обратиться к колдунам, которые извели бы Ришелье наведением порчи.

Ожидая смерти кардинала, Мария Медичи возобновляет переговоры с Людовиком XIII о примирении, к которому она не стремится, чтобы сбить короля с толку и облегчить свое возвращение на следующий же день после смерти кардинала. Свои намерения она изложила в письме к своей дочери Кристине: оно было перехвачено и стало основным документом по делу Марии Медичи, составленному для заседания Совета короля 18 декабря 1633 года. Правительство сочло возвращение королевы опасным, потому что оно поставило бы под угрозу внутренний мир в королевстве.

Ришелье посоветовал королю и правительству поставить королеве условия, не лишая ее надежды на примирение: она должна заявить, что не участвовала в попытках покушения на Ришелье, и передать правосудию организаторов этих покушений. Взамен король разрешил бы ей возвратиться во Францию, вернув имущество и содержание и предписав жить в одном из своих домов до тех пор, пока она действительно не раскается.

Король и его совет согласились с предложениями Ришелье, которые были переданы королеве-матери. Она с ними тоже согласилась. Выше сказано, что она нисколько не была расположена заключать договор, а только хотела убедить Людовика XIII в своей доброй воле и искренности желания вернуться во Францию раскаявшейся. Но королева-мать выдала себя чрезмерным раскаянием, ее уловку быстро разгадали, а единственным результатом было ускорение переговоров между Ришелье и братом короля.

Разногласия среди эмигрантов. Гастон уезжает во Францию

Французские эмигранты в Брюсселе — несколько десятков лишившихся власти и иллюзий дворян — разделились на две противоборствующие партии: королевы-матери и герцога Орлеанского.

Средства обеих партий практически исчерпаны. Гастон признает долги на сумму в 400 000 ливров, а Мария Медичи живет на 8000 дукатов, которые ей выплачивает Испания: она переехала в более скромный особняк и ей пришлось уволить большую часть своей свиты. Помощники исчезли, а Рубенс, верный друг, скомпрометировал себя участием в открытых переговорах с Соединенными провинциями.

Инфанта умерла 1 декабря 1633 года. Мария Медичи, Гастон и Маргарита Лотарингская оставались у ее изголовья до утра. Перед самой смертью инфанта заклинала Гастона помогать матери, любить и утешать ее. Она была одной из тех, кто еще способен был предотвратить окончательный разрыв между Марией и Гастоном. Но ее смерть означала также прямой захват Испанских Нидерландов Испанией и предвещала гораздо менее благосклонную по отношению к французским изгнанникам политику.

Мадридский двор, раздраженный постоянными просьбами о деньгах и вынужденный вмешиваться в ссоры Марии Медичи и Гастона, теперь желал только одного: устроить их возвращение во Францию. Королева-мать неоднократно просила Филиппа IV вмешаться, чтобы повлиять на герцога Орлеанского. Но король отвечал, что не намерен вмешиваться в домашние дела Гастона. Когда 30 марта 1634 года заключение договора между Людовиком и Гастоном казалось неизбежным, Мария обратилась с патетическим призывом к королю Испании: она настолько ненавидела Ришелье, что, полностью презрев государственные интересы Франции, стремилась только к одному — помешать любому примирению Людовика XIII и его брата.

Людовик XIII не любил Гастона. Мысль о том, что тот может иметь детей, в то время как он, король, до сих пор оказался неспособным обеспечить будущее династии, была ему невыносима. В этом смысле новый брак Гастона вызывал крайнее недовольство короля, и он стремился всеми силами его разорвать, пытаясь доказать, что этот брак был результатом похищения и потому не может считаться законным. Но Маргарита организовала повторное освящение своего брака в часовне дворца эрцгерцогов в Брюсселе, после чего Людовику пришлось смириться и зарегистрировать в парламенте декларацию, в которой он обещал Гастону прощение, милость и возврат его имущества при единственном условии, что он приедет во Францию в трехмесячный срок.