Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ)

   Славик Кузнецов стоял и молчал, но я бы не сказал, что он в ту минуту собой выражал полную покорность судьбе, ожидая, когда же я обращусь к нему первым! Этим своим показным послушанием Почтарь как бы выражал свое отличное знание правил существования воровского сообщества. Он, как младший по званию и совсем еще молодой уголовник, своим вставанием меня поприветствовал, а молчанием выказал мне уважение, предоставив мне право начать говорить первым, как криминальный авторитет! Но даже в этом, казалось бы, в совсем простом понимании этого воровского закона, молчи и жди, когда на тебя обратят внимание старшие и зададут тебе первый вопрос, Слава Кузнецов внес некую свою трактовку в понимание этого воровского закона, оставаться человеком при любой ситуации, не превращаться в дерьмо, стараясь любой ценой завоевать себе местечко под воровским солнышком! Именно такой подход я не ожидал встретить в Славике Кузнецове по прозвищу Почтарь, он, не нарушая тюремного этикета, пытаться сохранить в себе чувство человеческого достоинства.

   Из только что завершившегося телефонного разговора с Питером я понял, что питерская братва не знает, она еще не приняла решения, как ей поступать в моем конкретном случае. Начать ли нам друг против друга боевые действия или же смириться с возникшей ситуацией, и для ее разруливания постараться найти общий язык переговоров?! В принципе, мне более нравился второй подход к разрешению этой проблемы, так как воевать мне пока еще было некем, я только-только приступил к созданию своей боевой группы. И второе я только что узнал, что касса компании "Русские Медведи" арестована в Лондоне, рано или поздно эти деньги отойдут мне. Из них я верну московский общак с большими процентами и тогда события могут начать разворачиваться следующим образом, в результате которых я попытаюсь подмять под себя всех козлов, претендующих на пост смотрящего по Москве. Если мне удастся это сделать, то тогда моим единственным стоящим противником останется некий прощелыга Старик Мовсар.

   С задумчивым видом я прошелся по кабинету Почтаря, который чем-то мне совершенно не понравился. Он был слишком узким, вытянут в длину, темным и тесным кабинетом, в нем даже не было намека на рабочий комфорт или уют. В этом служебном помещении с большим трудом могли бы разместиться два или три человека, а о проведении какого-либо представительского совещания нечего было бы говорить!

   Подойдя к окну, я пальцем раздвинул жалюзи, чтобы через образовавшуюся щелочку я мог бы понаблюдать за тем, как под окнами офисного центра собралось, по крайней мере, более двух десятков старых Вольво, Мерседесов и других автомашин, производства мировых автомобильных брендов, и не менее полуроты бойцов, вооруженных бейсбольными битами!

3

   Слава Кузнецов как-то очень серьезно и, я бы даже сказал, несколько болезненно воспринял мои слова касательно обнаружения следов прослушки третьей стороной его кабинета. Первый жучок, совсем полудохлый, я обнаружил в крюке, на котором висела монументальная картина неизвестного художника "Викинги захватывают Англию". Причем, хочу откровенно признаться в том, что этот жучок я обнаружил совершенно случайно и еще в самом начале нашей встречи.

   В тот момент я самым внимательным образом осматривал кабинет, размышляя о том, будет ли нам удобно в нем и в дальнейшем встречаться, обсуждая проблему разделения компании. В какой-то момент я остановился перед картиной, меня всегда интересовали викинги и их завоевательные походы в Англию. Я попытался определить, что это было за сражение, изображенное на картине, кто в нем победил?! И в тот момент, когда, видимо, жучок заработал, я почувствовал, как какая-то дробь электронных и одновременного слегка чувствительно-болезненных сигналов прошла через мой головной мозг. Тут же он в ответ выдал ответную реакцию на боль, которую только что претерпел, мой головной мозг попросту сжег электронную начинку жучка, подслушивавшего наши переговоры.

   В тот момент своим поведением я постарался не выдать, что обнаружил и попытался уничтожить вражеское подслушивающее устройство, а как ни в чем не бывало продолжил осмотр кабинета Кузнецова. На этот раз я знал, что теперь мне следует разыскивать, проявляя осторожность, я обнаружил целую цепочку из подслушивающих и подсматривающих сенсоров и датчиков. Все они между собой оказались в той или иной мере связанными, я не был техническим специалистом в этой области радиотехники, поэтому мне было очень трудно технические параметры всей этой аппаратуры. Но выходило так, что сама картина играла большую роль в работе всех этих жучков, сенсоров и датчиков. Она как бы собирала всю информацию по этому кабинету воедино, ее перерабатывала, а затем ретранслировала по соответствующим адресам.

   Как бы между прочим, я поинтересовался у Почтаря, что это была за картина, когда он ее приобрел? Слава Кузнецов удивленно на меня посмотрел, видимо, его удивило, почему меня интересует эта картина, не имевшая какого-либо отношения к тематике нашей встречи, но он ответил, сказав: