Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ)

   Калитка негромко скрипнула и открылась, я, высоко поднимая ноги, переступил ее порог и оказался на стройплощадке. Черт меня подери, я попросту не ожидал, что эта строительная площадка может быть погружена в такую темень, зги не было видно. С большим трудом и в основном благодаря свету уличных фонарей, падающим из-за забора, я смог разглядеть каркас будущего офисного здания, которое высилось в самом центре строительной площадки. К нему вели несколько деревянных мостков, проходящими над штабелями бетонных панелей.

   Прежде чем подниматься на этаж каркасного здания, я забежал в сторожку, там поставил на стол обе бутылки водки "Пшеничная". Но самого сторожа в сторожке почему-то не оказалось. Недоуменно пожав плечами, я покинул сторожку и по одному из мостков зашагал к каркасу недостроенного здания.

   Вскоре я поднимался, опять-таки по мосткам, на двенадцатый этаж этого здания. По моим расчетам именно этот этаж идеально подходил для устройства на нем снайперской огневой позиции для стрельбы по окнам офиса, расположенного на десятом этаже этого офисного здания. Так оно и оказалось и на деле, мои предварительные расчеты меня не подвели. Когда я на двенадцатом этаже этого каркаса я приложил к своим глазам полевой бинокль, то три нужным мне окна компании "Французский связной" оказались в центральном секторе моего поля зрения, Они располагались в зоне для идеального поражения целей при стрельбе из снайперской винтовки, иными словами, эти нужные мне окна находились прямо напротив меня. Хотя мне следовало бы все-таки немного сдвинуться влево, метров на пятьдесят. Там мне и должен был бы себе соорудить снайперскую огневую позицию.

   В течение двух часов, находясь в полной темноте, практически наощупь, я ползал по площадке двенадцатого этажа, собирал горбыль, пиленную доску, обрезки досок, чтобы из них соорудить себя некое подобие снайперского помоста-лежанку. Лежать на бетонном полу и одновременно вести прицельный огонь из снайперской винтовки не было никакой возможности, бетонный пол на ветру в моем теле отдавался ледяным катком, катаясь по мне, он сковывал все движения моего тела. К половине десятого вечера снайперский помост-лежанка был готов, он даже имел аккуратный захват для самой снайперской винтовки, да и я уже лежал не на ледяном бетонном полу, а на деревянном помосте.

   Посредством прицела своей СВТ40 я еще раз и еще раз тщательно выверял сектор обстрела целей. Вскоре прицел винтовки был окончательно выверен, теперь я мог в любую секунду открыть из нее огонь на поражение. Нужные мне три окна офиса компании "Французский связной" этого офисного здания, мрачно высившегося прямо передо мной, все еще оставались неосвещенными. Обычно свет в таких офисных зданиях, расположенных в разных районах столицы, горел чуть ли не с раннего вечера и до позднего утра, как бы свидетельствуя о том, что там люди работают независимо от времени дня или ночи.

   Это офисное здание, которое я сейчас рассматривал через прицел снайперской винтовки, от других офисных зданий столицы отличалось одним уж тем, что сейчас, когда еще не было и десяти часов вечера, большинство окон этой его стороны были уже не освещены. Вверх уходили целые ряды-этажи таких окон, что могло говорить лишь о том, что, видимо, не все его этажи офисов были сданы в аренду. Повторяю, я собственными глазами видел, как окна многих этажей этого офисного здания все еще оставались совершенно темными, отчего это офисное здание выглядело еще более хмурым и чем-то обиженным.

   Свою винтовку СВТ40 я отложил в сторону, сам же приподнялся на локтях, а затем сильным рывком тела вскочил на ноги. Уже стоя, я еще раз внимательно осмотрелся вокруг себя, снова вслушивался в ночную тишину, царившую над всей стройплощадкой. Нащупав в кармане костюма пачку "Марлборо", я из нее вытащил сигарету и, ловко бросив ее к себе в рот, направился к пока еще недостроенным лифтовым шахтам. Это было единственное место на любом этаже этой новостройки, где можно было бы покурить, и со стороны не увидел бы даже огонька твоей сигареты или вспышки зажигалки при прикуривании. Прикурив от зажигалки "Зиппо", я сделал несколько неглубоких затяжек, стараясь, чтобы огонек сигареты был бы глубоко запрятан в моих ладонях, чтобы со стороны его никто бы не увидел!

   Вы не представляете, как дым этой сигареты помог мне прояснить свое сознание, прочистить мозги, сосредоточиться на предстоящим бое с этими нечестивцами.

   Самым главным в этом бою для меня становилась необходимость убрать Никифора Новгородского, своего бывшего друга и соратника, чуть ли не с первого выстрела. Иначе этот трус снова сможет убежать и скрыться, тогда ищи свищи его по всей Москве?! А затем мне следовало бы убрать самого Ходю Хованского, бригадира Томичей, и хотя бы часть членов его бригады киллеров. Это он и члены его бригады, исполняя чей-то заказ, сегодня по полной меня обложили, пытались меня расстрелять в кафе "Иль-Патио", а затем ПТРК "Малютка" подорвали мой шестисотый бронированный Мерседес на Ленинском проспекте.