Марк Твен

«Проезжие дороги» — печальная книга. Автор рассказывает о нищете и социальном гнете в деревне, о непосильном и невознаграждаемом труде фермеров, об их скупых радостях, о страшной системе кропперства, когда фермер потом и кровью удобряет землю, арендуемую у спекулянта, в надежде выкупить ее, а спекулянт повышает цену вдвое и снова на долгие годы приковывает фермера к земле, с которой у того нет сил расстаться: слишком много труда вложено в нее. Таково содержание рассказа с выразительным названием «Львиная лапа».

В рассказе «Возвращение солдата» описан приход в родную деревню к нищей семье демобилизованного волонтера северной армии после Гражданской войны. Действие отнесено в прошлое, но автор описывает условия существования американских фермеров 90-х годов. Будущее фермера представлено автором как борьба ожесточенная, не прекращающаяся ни на час. «Его война с Югом окончилась, а другая война, каждодневная война с природой и несправедливостью сограждан, вступила в свои права», — говорит автор.

Тягостное и безрадостное впечатление оставляет рассказ «Вверх по ложбине». В нем показана беспросветная жизнь фермера Грэнта, который разучился улыбаться. «Хотел бы я знать, — восклицает Грэнт, — стоит ли чего-нибудь такая жизнь, — какую мы ведем? Отличается ли она от того, как жили негры-рабы?»

Рассказ Гарленда перекликается с романом Марка Твена о Геке Финне. Десять лет тому назад Марк Твен расценил проблему рабства не только как негритянскую, но и как общенациональную. В начале 90-х годов Гарленд приходит к тому же выводу: кропперство — это рабство для белых и негров.

Но есть значительная качественная разница между позициями — Гарленда и Марка Твена. Герои романа Твена настойчиво и упорно ищут «свободный Каир», активно борются с рабовладельцами. Герой романа Гарленда, фермер Грэнт, — добыча отчаяния.

«Я ничего не могу поделать, я как муха, увязшая в блюдце с патокой, — говорит он. — Для нее нет спасения. Если она будет рваться, она' только искалечит себе ноги».

«…Я конченый человек. Я сделал вывод, что жизнь для девяноста девяти фермеров из каждых ста — это безнадежность и неудача».

Книга Гарленда не принималась ни одним буржуазным издательством: автору инкриминировали «извращение фактов». Гарленд, защищаясь, утверждал, что, щадя читателей, он сказал «даже не всю правду». Журнал «Арена» выпустил на свой риск сборник рассказов Гарленда. Лишь один Гоуэлс дал о нем положительную рецензию, другие же буржуазные критики завопили, что Запад «вскормил змею на своей груди».

Фермерская проблема в творчестве Гарленда представлена как узел неразрешимых и поэтому трагических противоречий. Не обладая широтой политических взглядов, не умея понять истинный смысл социальных явлений, Гарленд отображал лишь то, что видел. Изображение получалось не совсем верным: в нем не хватало самого главного — умения подметить закономерность и указать путь вперед.

Этого Гарленд сделать не мог: его идеалом было не будущее, а прошлое. Он хоронил и оплакивал фермерские вольности колонизаторского периода, был певцом исчезающего американского «эльдорадо». Вот почему у его творческой фантазии были подрезаны крылья. Старое было разрушено; прошлое становилось преданием, настоящее — медленной пыткой, будущее — только смертью.

Пессимизм без проблеска активности, негодование без желания бороться, страдание, граничащее с отчаянием, — такова эмоциональная окраска творчества Гарленда. Именно эти черты роднили его с Крейном, а не с Норрисом, чья деятельность теоретика и романиста характеризуется. активностью и волею к победе.

Фрэнка Норриса поднял тот же мощный вал фермерского антимонополистического движения, что и Гар-ленда, но не отчаяние фермера увидел писатель, а его яростное и упорное сопротивление. В американской действительности конца XIX века Норрис выделил два явления и установил связь между ними: бешено растущую силу и власть монополий и увеличивающуюся нищету фермеров. Следует, однако, отметить, что расцвет творчества Норриса, вошедшего в литературу семью-восьмью годами позже Гарленда, протекает в иной, более определенной общественно-политической обстановке: в конце XIX — начале XX века американский империализм, отбросив всякие прикрытия, выступил цинично и обнаженно, вызвав упорное сопротивление американского народа.

В литературной борьбе 90-х годов Марк Твен принял самое активное участие как публицист и художник. В это время им написан ряд литературно-критических статей, в которых он ведет неустанную борьбу, сражаясь за принципы реалистической литературы, за правдивость и независимость критических суждений в области искусства.

«Я считаю, что торговля критикой в литературе, музыке, драме, — писал он, — является самым отвратительным способом торговли вообще»[386].