Марк Твен

«Лучшие умы всех народов во все века, — торжественно провозглашает писатель, — выходили из народа, из народной толщи, а вовсе не из привилегированных классов; следовательно, независимо от того, высок ли, или низок общий уровень данного народа, дарования его таятся среди безвестных бедняков, — а их так много, что не будет такого дня, когда в недрах народных не найдется людей, способных помочь ему руководить собой».

Твен понимает, что только народ может решить, как ему строить свою жизнь. Он мечтает о более справедливом социальном строе. Однако характер этого строя автор романа о Янки представляет себе очень смутно.

И теперь Твен исходит из абстрактных суждений о демократии. Коллективистское начало, которое так мощно звучит во многих произведениях Уитмена и порою заставляло великого американского поэта прямо высказываться за социализм, дает себя чувствовать в «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» несравненно более глухо. Известная ограниченность Твена вполне очевидна. Но он был искренним и горячим демократом, живо ощущал душу простого народа и горячо сопереживал с ним.

Роман создан писателем, перед которым еще не раскрылась до конца правда социальной действительности. В «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» ощущается присущее Твену тех лет смятение чувств. Но писатель верит в народ.

В книге отразился сложный, противоречивый процесс идейного созревания широких слоев американского народа в канун империализма.

Роман, столь богатый содержанием, роман, в котором порою звучат трагические ноты, — одно из самых веселых произведений Твена. В нем больше гротеска, эксцентриады, нежели в книгах о Томе и Геке.

Немало комического есть в столкновении феодальных рыцарских претензий и духа буржуазного делячества. Гордые рыцари увешаны рекламными плакатами.

Ситуации, вызывающие смех самой своей нелепостью, служат целям выявления нелепостей социальных. Твен говорит о дворянстве, рыцарях, служителях церкви, мракобесах в весьма неуважительном тоне.

Герой романа бросает бомбу в скопище рыцарей и затем видит «славное зрелище, славное и приятное». Целых четверть часа, говорит Янки, «на нас сыпался дождь из микроскопических частиц рыцарей, металла и конины».

В «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» мы находим интересную характеристику сатирического метода Твена. Автор пишет: «Когда я решаю нанести удар, то вовсе не собираюсь ограничиться ласковым щелчком, — нет, я не таков: уж если я бью, так бью на совесть. И я не наскакиваю вдруг, рискуя сорваться на полдороге, нет, я отхожу в сторону и осторожно веду подготовку, так что противнику моему никогда и в голову не придет, что я собираюсь ударить его; потом — мгновение, и он уже лежит на обеих лопатках, сам не зная, как это с ним случилось».

Действительно, писатель широко пользуется затаенной насмешкой. Прибегая к тонкой иронии, он отчасти скрывает свои намерения, накапливает силы, а уж затем бьет «на совесть».

В книге о Янки много пародий. По сути дела, вся она пародийна. И потому так органически сливаются в романе обличение и самые эксцентричные шутки, смешные неожиданности. Твен рассказывает, например, о гнусности палача, который не только мучил заключенных, но также «беспричинно бил и всячески обижал жену узника». Палач, продолжает Янки, «заслужил наказание, и я, сняв его с должности палача, назначил его на должность капельмейстера во вновь организуемый оркестр. Он умолял меня о пощаде, он уверял, что не умеет играть, — отговорка вообще уважительная, но в данном случае ничего не значащая: во всей стране не было музыканта, который умел бы играть».

Порою может показаться, что каламбуры и остроты в простонародном духе (Твен, например, мимоходом говорит о продаже «пирожков и камней, чтоб разбивать их») отвлекают читателя от главного в романе.

По мнению многих современных буржуазных критиков, произведение вообще «не получилось». Совсем недавно, в начале 60-х годов, один американский историк литературы писал: «…критический анализ приводит к выводу, что книга в целом, пожалуй, является неудачной».

Нет, это не так. Роман о Янки — одно из наиболее сильных, цельных и художественно значительных произведений писателя. На фоне заразительного юмора трагизм жизни бесправного народа выступает даже с большей рельефностью. Сколько радостного смеха было бы на свете, если бы на пути людей не становились злодеи мерлины, — вот что говорит Твен некоторыми уморительно-веселыми сценами романа.