Марка страны Гонделупы

Разумеется, он и без Кирилки не пропадет. Справится! Не маленький. Если надо, и речь скажет — встанет, протянет вперед руку, как на том плакате, который висит в коридоре на первом этаже, и начнет: «Передаю вам пламенный привет».

Интересно, а на столе во время заседания будет красная скатерть или какая-нибудь другая?

Лева-то Михайлов, наверно, уже там. Сидит и дрожит от страха. Так ему и надо! Думает только об одном: «Пусть они не приходят! Пусть они не приходят!»

Кирилка еще неизвестно будет или нет, а вот он, Вовка, обязательно будет. И Левка узнает, как обманные марки за настоящие выдавать. Вова и без Кирилки выведет Леву на чистую воду. Еще как выведет!

При этой мысли Вовка так возгордился, так напыжился, что стал не похож на самого себя.

Если бы у индюков были такие же черные блестящие глаза, как у Владимира Чернопятко, и если бы у индюков были такие же румяные наливные щеки, как у Владимира Чернопятко, и, наконец, если бы нос, круглый и розовый, точь-в-точь молодая картофелина, у индюков был такой же, как у Владимира Чернопятко, можно было бы смело сказать, что через порог школы переступил чванливый и надутый индюшонок, а вовсе не Владимир Чернопятко. И первый, кого встретил этот краснощекий индюшонок, был не кто иной, как сама пионервожатая Зина.

«Меня ищет!» — мелькнула у Вовки самодовольная мысль, и он весь расплылся улыбкой.

Однако пионервожатая на него и не глянула.

Она круто повернулась, так что концы ее красного пионерского галстука и обе косы разлетелись в разные стороны, и побежала по коридору к лестнице.

«Не видела», — подумал Вовка и, быстро раздевшись, помчался следом.

Зина побежала вверх по лестнице, и Вовка полетел за Зиной. Зина стала перепрыгивать через две ступеньки. Вовка делал то же самое.

На площадке второго этажа он ее догнал и забежал сбоку, чтобы попасться на глаза.

Но Зина и на этот раз не обратила на него внимания.

Следующий лестничный пролет Зина неслась гораздо стремительнее. Теперь она перескакивала то через две, то через три ступеньки. Но и Вовка летел как пуля.

На третьей площадке он наконец ее перегнал, круто повернулся и кинулся прямо ей навстречу. Зина чуть не сбила его с ног. Она даже слегка рассердилась:

— Вот право какой! Я же могу тебя пихнуть…

— Пихайте! — с восторгом крикнул Вовка. Наконец-то она его увидела! Сейчас скажет: «Это ты, Чернопятко! Пошли скорее, тебя ждут…»

Но ничего похожего не произошло. Зина слегка отстранила мальчика рукой и еще энергичнее помчалась на четвертый этаж.

Вовка прямо опешил. Да что ж это такое? Что случилось с пионервожатой? Неужто он так изменился за эти несколько часов, что его узнать невозможно? Или, может, у пионервожатой окончательно пропала память…

Ничего, он сумеет напомнить о себе. И с новым приливом сил Вовка пустился вдогонку за Зиной.

На четвертом этаже он с разбегу прямо налетел на Зинину спину.

— Да что это такое, в самом деле? Вертишься и вертишься под ногами! — накинулась она на него. — Безобразие…

Тут Вовка чуть не разревелся от обиды:

— Так вы же сами велели мне прийти! Сами велели…

Зина с удивлением разглядывала краснощекого парнишку:

— Я? Тебе? Велела?

— А подрался сегодня кто? — Слезы разочарования готовы были брызнуть у Вовки из глаз. — Уже забыли…

— Верно, верно… Вспомнила! — воскликнула Зина. — Я хотела выяснить, что там произошло с этими деньгами… Ну, кто там у кого взял? Лева Михайлов у того рыженького? Или тот рыженький? Вообще, как там у вас было?

Брови у Вовки от изумления взлетели вверх:

— Деньги? Какие деньги? Никто ни у кого денег не брал… Вы все перепутали…

— Ничего я не перепутала, — обиделась Зина. — Просто я еще не разобралась, как и что… Думаешь, у меня мало без вас разных дел? Рассказывай по порядку.

— Все с самого начала?.. Со шведской серии? — с готовностью спросил Вовка.

— Какая еще шведская серия? Ох, ребята, у меня просто голова пухнет от ваших историй! Ну что это еще за шведская серия? Давай сядем. Прямо тут в коридоре. Ну?

Самое важное было ничего не забыть, ничего не пропустить. Это было самое главное. И поэтому, перед тем как начать, Вовка нахмурил свои черные брови и немного подумал. Ну, а когда он принялся рассказывать, он уже рассказал решительно обо всем. И про их общую дружбу, его, Пети и Кирилки. И как они вместе, он, Петя и Кирилка, готовили уроки. И про пиратскую марку, которая была вовсе не пиратской, а сделана из простой чайной обертки. И про замечательную шведскую серию, которую Лева Михайлов выманил у Пети на эту обманную марку. И, наконец, про пять рублей, которые… тут совсем даже ни при чем…

— И вот, — закончил Вовка свой рассказ, — когда мы с Кирилкой про все узнали, мы Левке сказали, что он — вор… А Левка не стерпел и полез драться.

— Вор не вор, а мошенник — определенно… — подтвердила Зина и тут же перебила сама себя: — Впрочем, это почти одно и то же — вор и мошенник…

— Раз так, пусть отдает Пете обратно его шведскую серию! — запальчиво крикнул Вовка, сверкнув глазами. — Пусть сейчас же отдаст…

— У тебя есть брат в десятом? — ни с того ни с сего вдруг спросила Зина. — Тоже Чернопятко… Андрей.