Маркс и Энгельс

С конца 60-х годов и до самой смерти вокруг творца «Капитала» и вождя Интернационала постоянно бывали и другие русские. Одним из близких и особо ценимых Марксом людей стал петербуржец Александр Александрович Серно-Соловьевич. Он, как и его трагически погибший в 1865 году брат Николай, посвятил всю жизнь революционному движению.

Ранняя смерть уничтожила на Руси не один большой талант. Не один клад ума и доброй воли приняла и скрыла безвестная могила. Младшего Серно-Соловьевича, Александра, от подобной участи спасло изгнание. Он, как и его брат, принимал живейшее участие в тайном обществе «Земля и воля» и был членом ее Центрального комитета. Александр Александрович внешне и внутренне несколько отличался от покойного брата. Он был более замкнут, менее уравновешен, физически не столь силен. В больших, внимательно смотревших глазах отражалось неуловимое беспокойство, а подчас и печаль. Овальное лицо его было всегда очень бледным. Он был гораздо более душевно раним, чем это можно было заметить. Как и его брат Николай, он жил как спартанец, ограничивая свои потребности и отдавая себя и все, что имел, делу борьбы за бесправных и обездоленных.

В Швейцарии, выделяясь умом и опытом в вопросах революционной тактики, Александр Александрович был подлинным предшественником организаторов русской ветви Интернационала, которая объявляла, что ставит перед собою задачу «оказывать всемерную энергичную помощь активной пропаганде принципов Интернационала среди русских рабочих и объединять их во имя этих принципов».

В 1867 году из Италии в Швейцарию переселился Бакунин. Следом в Женеву пришла, отчасти им самим раздуваемая, слава героического революционера, Голиафа, победившего стойкостью и отвагой саксонских, австрийских и российских деспотов. История его побега из Сибири переходила из уст в уста. Внешность Бакунина, особенно его гигантский рост, проникновенный голос, демагогическая цветистая речь произвели сильное впечатление на не искушенных в политике и часто слабых в теории молодых русских эмигрантов. Но Александр Александрович не поддался стадному чувству поклонения, охватившему многих его сверстников. Он сразу же увидел, как властолюбив, душевно сух, склонен к интригам новоявленный пророк анархии. Идеи Бакунина совершенно расходились с теми, которые отстаивал Александр Серно-Соловьевич Основой их расхождения был вопрос об отношении рабочих к политической борьбе. Бакунин проповедовал теорию «политического воздержания», соратник же Чернышевского, член Центрального комитета «Земли и воли» отвергал это, как тормоз в революционном движении. Он понимал, что, создав политическую партию, рабочий класс может добиться улучшения своего положения. Еще менее согласился он с бакунинской пропагандой необходимости немедленной социальной революции.

Серно-Соловьевич был членом Интернационала и принимал живейшее участие в работе романских секций. Человек неукротимой энергии, не щадивший себя ни в одном деле, он, случалось, спал в течение суток всего два-три часа и восклицал с горечью, что ему не хватает времени, чтобы выполнить хоть часть задуманного.

Маркс высоко ценил Серно-Соловьевича, переписывался с ним и ему, единственному русскому, подарил «Капитал», как только он вышел из печати в Лейпциге.

Последние годы жизни Александр Александрович всецело отдался работе в Международном Товариществе Рабочих. Он говорил одному из своих друзей

— Меня мучит, что я не еду в Россию мстить за гибель моего брата и его друзей, но мое одиночное мщение было бы недостаточно и бессильно; работая здесь в общем деле, мы отомстим этому проклятому порядку, потому что в Интернационале лежит залог уничтожения всего этого порядка повсюду, повсеместно.

Работа в Международном Товариществе всегда казалась Серно-Соловьевичу служением не только всему рабочему движению, но и делу освобождения родины от царского ига.

Бурный подъем революционной борьбы ирландского народа за свою независимость, восстание фениев в феврале и марте 1867 года заставили Маркса вплотную заняться вопросом, которому он придавал огромное теоретическое и политическое значение. Учтя соотношение сил в самой Англии и революционные возможности ирландского освободительного движения, Маркс заново пересмотрел все, что думал о положении в Ирландии.

Если раньше Маркс полагал, что рабочее движение угнетающей английской нации принесет свободу Ирландии, то теперь он пришел к выводу, что национальное освобождение «Зеленого острова» должно послужить предварительным условием освобождения английского рабочего класса.