Марксизм как стиль

Стоя на захваченной землеЯ часто гляжу в бинокльИ сужу о добре и злеЯ вижу, как в доходность

Превращаются телаИ все старинные звукиИ все сверхмодные дела.Мы все ослепленыПиротехническим шоу

Осталось верить рекламеЧто всё будет хорошоВерить попамЧто мы здесь жили не зря

И весь бюджет освоенДо последнего рубляИ пусть я оглушенОчень громким сигналомМне видно как воздастся

Безналично и налом.

Предположим, вы тоже проделали подобное упражнение. Взяли песенку, которую вы частенько напеваете про себя и сделали так, чтобы она стала действительно про вас. Не важно, что это будет – Высоцкий, Виа Гра, Тимати или Егор Летов. Заменили каждую строку на более точную так, чтобы она описывала именно вашу, а не другую, чем-то похожую, реальность. Складность не важна, важна искренность. Сохранение ритмической схожести с оригиналом желательно, но совсем не обязательно. Теперь у вас есть собственный хит для личного пользования. Эта песня именно про вас, а не про героя, с которым приятно себя ассоциировать. Попытайтесь рассмотреть свою песню так же, как только что читали чужой, изначальный текст. Какой получился персонаж? Что вы можете сказать о нём? Какой вы желаете ему судьбы? Чего он достоин, а чего вряд ли заслуживает? Где смешон и явно фальшивит? В чем не любит признаваться даже себе, а вам со стороны всё отлично видно? Что вам в нём не нравится и что хотелось бы изменить? На что он рассчитывает и как его можно использовать для пользы дела? Предлагаю делиться результатами, а не держать в себе. Преодоление «прайвеси» и информационный коммунизм – стартовые условия для шагов к реальному коммунизму.

Это простейшая творческая игра в самоанализ с помощью присвоения.

Тени на стене

В Афинах как всегда была забастовка и пятый трамвай не повёз меня к морю. Размышляя, достаточно ли я хочу на пляж, чтобы платить за такси, я свернул в Эксархии в одну галерею, которую мне давно советовали совершенно разные люди, и пару минут ничего не понимал, а потом был по-настоящему «импрессирован».

Вокруг меня на полу галереи цвёл хлам, громоздились огрызки с обломками, гнутые останки вещей сплетались. Просто мусорные кучи, какие здесь на демонстрациях часто поджигают анархисты. Вообще-то я ко всему «авангардистскому» стараюсь относиться заведомо хорошо и считаю, что оно непростительно мало используется в нашем политическом сопротивлении, даже книгу о левом понимании эстетики начинал когда-то писать «Почему я модернист?», не хватило усидчивости закончить. Но тут ни ума ни сердца не хватало, чтобы понять или как-то почувствовать этот мусор. В отчаянии я схватился за мысль, что передо мной ребус, зашифрованное послание или стишок, и достаточно правильно назвать эти бывшие вещи под ногами, чтобы его прочесть, но я не знаю, как всё это по-гречески… Вспомнилось, что по-еврейски такая свалка называется «Голем». Я был беспомощен, пока, встав в отпечатанные на полу следы, не посмотрел на белые стены вокруг себя. Правильно расставленные лампы светили сквозь хлам, образуя на стенах точные тени беседующих в кафе и бегущих мимо с флагами людей, гербы государств и эмблемы корпораций, профили животных и машин, целые улицы. У этих легко узнаваемых теней не было привычного, «правильного» источника, это были мастерски организованные с помощью мусора иллюзии и это открытие окатывало мозг восторгом. Нобл и Вебстер, кажется, начали первыми такое делать, но кто что начал первым, пусть разбираются патентные бюро, а для всех остальных важно, что и где было сделано, а что не было.