Марсель Пруст

Поиски Прустом своего места в литературном процессе уже носили довольно серьезный характер, но не менее важными являлись и его любовные увлечения этого периода. Мы сталкиваемся в описании этих привязанностей будущего писателя с проблемой роли гомосексуальных отношений в его жизни, которая была во французской критической литературе разрешена уже несколько десятилетий назад. Если в первой биографии Пруста, написанной англичанином Джорджем Пейнтером в конце 1950-х годов, склонности писателя остаются в тени (автор этого исследования еще ищет женские прототипы возлюбленной главного героя романа «В поисках утраченного времени»), то в последующих исследованиях подобная ошибка уже не допускается, гомосексуальность Пруста признается научно установленным фактом и подвергается подробному анализу.

Весной 1888 года Пруст влюбляется в Жака Бизе. Исследователь может судить об этом увлечении на основании нескольких писем, написанных Марселем Жаку. Они были опубликованы только сравнительно недавно, в 1991 году, а до этого оставались в частных архивах и не вошли даже в 21-томное издание корреспонденции Марселя Пруста, подготовленное американским ученым Филиппом Кольбом (большая часть писем Пруста хранится ныне в США, в Университете Иллинойса). В первой совсем короткой записке, адресованной Жаку, Пруст обращается к своему другу за поддержкой и сообщает ему о сложностях в семье, о родителях, которые якобы хотят отправить его на обучение в провинцию: «Мое единственное утешение, когда мне на самом деле грустно, это любить и быть любимым. Именно ты соответствуешь этому моему желанию, ты, имевший так много неприятностей в начале года, ты, написавший мне такое очаровательное письмо на днях. Я тебя обнимаю и люблю от всего сердца».

В отправленном в середине июня втором послании, написать которое ему «стоило дороже всего» в жизни, Марсель еще более откровенен. По всей видимости, в промежутке между первым и вторым письмом родители Пруста запретили ему видеться с Жаком, поскольку посчитали, что молодой человек оказывает негативное влияние на их сына. Пруст объясняет своему другу, по какой причине мадам Пруст настроена против их встреч: «Дорогой, почему, видишь ли, я не имею понятия. На сколько времени? Может быть, навсегда, может быть, на несколько дней. Почему?.. может быть, потому что она страшится этой привязанности, несколько чрезмерной, не правда ли? […] Каким образом? не имею понятия. Может быть, по твоему лицу, может быть, услышав, что говорит о тебе мой брат, или господин Родригес, или она вошла, когда мой брат говорил о тебе с Беньером, или мой брат плохо отозвался о тебе, потому что мы с ним часто ссоримся, но, скорее всего, я думаю, из-за меня, моей излишней привязанности к тебе, моя мать сначала меня попросила больше не видеться с тобой. На мой категорический отказ она потребовала, чтобы я как минимум не приходил к тебе и не виделся с тобой у меня». Письмо заканчивается уверением, что Пруст постарается убедить родителей в том, что Жак — «восхитительное существо», в случае же, если это не получится, он сделает «из парижского кафе их общий дом». Жак передает это послание своему кузену Даниэлю Галеви, который делает копию полученного текста в дневнике, и комментирует: «Бедный Пруст совершенно сошел с ума — посмотрите на это письмо […]. Оно написано без единой помарки. Этот сумасшедший имеет огромный талант, и я не знаю ничего более печального и написанного более красивым слогом, чем эти две страницы».

Жак, по всей видимости, отказывается разделить эмоции Марселя, которому ничего не остается, как смириться, о чем он сообщает в третьем послании: «Я восхищаюсь твоей мудростью, одновременно сожалея о ней». После обмена письмами, которые свободно циркулировали между двумя кузенами — Жаком и Даниэлем, — последние решают на время отдалиться от Пруста, показав ему, что не разделяют его влюбленности. Пруст, страдающий от непонимания, пытается найти поддержку у Робера Дрейфюса, задавая ему вопросы по поводу Даниэля Галеви и делая вид, что он не понимает того, что происходит: «Почему после того, как он был так мил со мной, он меня совершенно бросил, ясно давая мне понять это, почему месяцем позже он подошел, чтобы поздороваться, хотя он больше не разговаривал со мною? И его двоюродный брат Бизе? Почему он говорит о дружеских чувствах ко мне и избегает меня еще больше? Чего они хотят? Избавиться от меня, обидеть, ввести в заблуждение или чего-то еще?»