Марш Теней

Баррик всегда воспринимал тех, кто старше его (за исключением совсем дряхлых старцев), как некую безликую массу. Он впервые внимательно посмотрел на графа Блушо и попытался угадать, как тот видит окружающий их мир, о чем думает, на что надеется и чего боится. Баррик взглянул на стоявших вокруг людей — на Сивни Фиддикса, на Айвара Сильверсайда, на других лордов, на их гордо поднятые головы и решительные, воодушевленные лица. Теперь Баррик понимал, что у каждого из них, как и у него самого, была своя внутренняя жизнь. Сотни людей у дверей храма, желавших посмотреть на знатных господ Южного Предела, тоже имели собственные мысли.

«Мы живем, словно тысяча островов посреди океана, между которыми не ходят лодки, — подумал Баррик. — Мы видим друг друга. Мы можем перекликаться. Но мы не можем покинуть свой остров и переплыть на другой».

Эта мысль подействовала на него куда сильнее, чем любой ритуал в храме. Он не сразу заметил, что толпа, собравшаяся перед храмом, стала оттеснять стражников к дверям. Слухи о надвигавшейся войне, об ужасах, пришедших из-за Границы Теней, поселили в людях страх. Они готовы были растоптать тех, кто собирался их защищать. Священнослужители пытались закрыть огромные двери храма. Стражники отталкивали народ древками копий, и несколько человек в толпе уже лежали на земле. Раздался женский визг. Мужчины попытались вырвать у воинов копья. В знатных господ полетели комья земли. Кто-то попал в ногу барона Марринсвока, и тот изумленно разглядывал пятно грязи на своих чистых рейтузах, словно это была кровь. Рорик испуганно вскрикнул. Кажется, в его крике было больше беспокойства за свой наряд, чем за свою жизнь. Баррик вновь погрузился в размышления об островах в океане и все происходящее воспринимал словно во сне. Тайн вытащил меч из ножен. Послышался звон и свист еще дюжины клинков — вельможи последовали примеру Тайна. Запах толпы, окружавшей их, походил на запах животных и казался непривычным и пугающим.

«Тайн и остальные… готовы убивать этих людей», — вдруг понял Баррик.

Все произошло невероятно быстро.

«Или эти люди убьют нас. Но почему?» — подумал он, всматриваясь в лица тех, кто стоял перед храмом.

Вельможи и народ понимали, что ситуация вышла из-под контроля, но никто из них не знал, как остановить кровопролитие.

«Я сделаю это», — решил принц.

Ощущение было острым, однако безрадостным. Он поднял здоровую руку и спустился на несколько ступеней. Тайн попытался его удержать, но Баррик увернулся.

— Остановитесь! — закричал он.

Никто его не услышал.

Шум перепуганной толпы заглушал его голос. К тому же большинство людей смотрели наверх, на портик храма, и не видели принца. Он вернулся назад, к тяжелым бронзовым дверям, еще не до конца закрытым. Кто-то из смышленых священнослужителей — возможно, сам Сисел — решил, что нельзя оставлять принца-регента и дворян наедине с разъяренной толпой. Баррик выхватил пику из рук одного из стражников. Тот отдал ее с таким растерянным и жалким видом, словно принц собирался заколоть солдата его же оружием. Баррик ударил пикой по бронзовой створке дверей. Эхо многократно повторило удар и разнесло его далеко вокруг. Все головы повернулись к принцу, и шум постепенно стих.

Баррик тяжело дышал: пика оказалась слишком тяжелой, и ему трудно было ударять ею о створку двери. Но он справился. Большинство людей застыли с открытыми ртами, глядя на молодого принца.

— Чего вы хотите? — крикнул он. — Вы собираетесь нас раздавить? Мы отправляемся защищать наш город и нашу землю. Заклинаю вас именем богов Тригона, опомнитесь! Чего вы пытаетесь добиться, наступая на нас?

Люди, напиравшие на стражников, смущенно отступили, но на их место уже проталкивались другие. Сложно разрядить обстановку, близкую к бунту, — не легче, чем распустить тонкую вышивку. Один из стражников, сдерживавших толпу, потерял равновесие и упал, загремев доспехами. Несколько сослуживцев бросились ему на помощь.

Баррик снова закричал:

— Остановитесь! Дайте людям сказать! Чего вы хотите?

— Если вы, принц Баррик, уйдете вместе с остальными лордами, кто станет защищать город? — выкрикнул один мужчина.

— Придут сумеречные и утащат наших детей! — подала голос женщина.

Баррик одарил их ободряющей улыбкой. Он сам удивился, как это пришло ему в голову. Ну хоть какая-то польза от собственной двуличности. Он сказал:

— Кто защитит город? Его уже защищает залив Бренна, который стоит больше, чем все рыцари и славные воины. Посмотрите вокруг! Захотели бы вы преодолевать залив и штурмовать эти высокие стены, если бы командовали войском? Пусть даже войском призрачной армии. И не забывайте — с вами остается моя сестра Бриони, царствующая принцесса Эддон. Можете мне поверить, даже сумеречное племя не захочет испытать на себе ее гнев.

Кое-кто рассмеялся, но многие продолжали задавать тревожные вопросы. Тайн, первым обнаживший свой клинок, первым и убрал его обратно в ножны.