Маршал Конев: мастер окружений

Эффективному решению задач разгрома противника подчинены были вопросы выбора методов работы по руководству войсками, а также места командующего при организации и ведении боевых действий. Опыт Великой Отечественной войны свидетельствует, что Иван Степанович всегда стремился с максимальной отдачей организовать труд коллектива, который готовил войска к операции. Он всемерно добивался того, чтобы предоставить необходимое время для организации боевых действий командирам, штабам, другим органам управления соединений, частей и подразделений. Жесткий контроль, сочетаемый с оказанием практической помощи, учебой подчиненных, был характерным для стиля деятельности маршала Конева. И еще одна присущая ему черта — стремление к работе на местности, к личному общению с подчиненными. «И. С. Конев, — отмечал Александр Михайлович Василевский, — как только принимает решение на операцию, едет в войска — в армии, корпуса, дивизии и там, используя свой богатейший опыт, тщательно готовит их к боевым действиям»[113]. Стремление быть ближе к войскам, ведущим боевые действия, проявлялось у него и в ходе проводимых им сражений.

В определении методов работы командующего особенно характерна Львовско-Сандомирская операция. При подготовке ее маршал Конев основную часть времени находился на командном пункте, периодически выезжая в войска. В ночь перед наступлением он переместился на фронтовой наблюдательный пункт, поддерживая связь с подчиненными по радио и с помощью проводных средств на всем этапе прорыва вражеской обороны. При вводе же подвижной группы в сражение Иван Степанович выезжает на командный пункт общевойсковой армии, в полосе которой решалась эта важная задача.

Своеобразны были действия командующего, когда бои на западном берегу Вислы характеризовались ожесточенным сопротивлением противника. Плацдармы и районы переправ подвергались сильному артиллерийскому обстрелу и авиационному воздействию. В этих условиях маршал Конев принял решение перенести наблюдательный пункт фронта непосредственно в район боевых действий.

«Так сейчас нужно, — пояснил он члену Военного совета генералу Крайнюкову. — Это, Константин Васильевич, не показная храбрость, а необходимая целесообразность. Неудобно же командарму или командиру корпуса находиться позади командующего войсками фронта. Они сами продвинутся вперед и в свою очередь подтолкнут подчиненных».

Так оно и получилось. Наблюдательный пункт фронта, вынесенный ближе к войскам, вызвал своеобразную цепную реакцию в организации управления — все командные пункты были приближены к сражающимся на плацдарме частям. В результате значительно улучшилось руководство боевыми действиями, повысилась устойчивость и оперативность прохождения информации. Немаловажное значение имел и моральный фактор, что положительно сказалось на стойкости воинов.

Обоснованности принимаемых решений, высокой их результативности в значительной степени способствовало то, что в повседневной боевой практике Иван Степанович всегда опирался на штаб, командующих и начальников родов войск и служб, другие органы управления. Он учитывал деловые предложения подчиненных командующих объединениями и командиров соединений, ценил коллективный разум, хорошо понимал место и роль общевойскового штаба, штабов командующих (начальников) родами войск, специальных войск и служб. Он умел сплотить коллектив, предъявляя к подчиненным самые суровые требования, оставаясь справедливым и заботливым начальником. Иван Степанович, кроме того, умел брать ответственность на себя, отстаивать свои взгляды, был самокритичен и требователен к себе.

Творческий почерк полководца Конева во многом определялся чертами его характера. Окружавшие его люди отмечали ясность ума, знание дела, смелость в мыслях, силу воли, бодрость духа, жизнелюбие, решительность, целеустремленность, твердость в действиях этого выдающегося военачальника. «Мне нравился его здравый смысл в суждениях, реалистический, разумный и масштабный подход к решению вопросов», — писал известный авиаконструктор А. С. Яковлев[114]. От природы жизнерадостный, общительный человек, Иван Степанович жил для дела и для людей. Строгая официальность в решении служебных вопросов, сильный, бескомпромиссный характер, подчеркивал известный политработник Е. Е. Мальцев, сочетались в нем с умением быть хорошим товарищем и заботливым начальником[115]. В этой связи заслуживают внимания также воспоминания бывшего начальника политического управления Северо-Западного фронта А. Д. Окорокова, близко знавшего Конева по совместной работе. «…Прошло время, — пишет он, — и мы научились видеть за суровостью, а порою и резкостью нового командующего требовательность командира, высокое чувство долга, ответственность за порученное дело, большую заботу о людях»[116].