Маршал М. Н. Тухачевский

Па пути в Казань Михаил Николаевич не раз задумывался о том, как встретят его, бывшего офицера, новые командиры, как наладятся взаимоотношения с командующим фронтом левым эсером Муравьевым. Тухачевский слышал о нем самые противоречивые мнения. Для того чтобы составить представление о Муравьеве, который едва не сыграл роковую роль в судьбе М. Н. Тухачевского, лучше всего привести характеристику, данную ему самим Михаилом Николаевичем: «Муравьев отличался бешеным честолюбием, замечательной личной храбростью и умением наэлектризовывать солдатские массы. Теоретически Муравьев был очень слаб в военном деле, почти безграмотен. Однако знал историю войн Наполеона и на-

Петровна — родители М. Н. Тухачевского

Вечер во Вражском Пензенской губернии. Первый слева (стоит) — Миша Тухачевский. 1903 г.

Миша Тухачевский — ученик 1-й Пензенской гимназии. 1905 г.

ивно старался копировать их, когда надо и когда не надо.

(...) Управлять он не умел. Вмешивался в мелочи, командовал даже ротами.

У красноармейцев он заискивал.

(...) Это был себялюбивый авантюрист, и ничего больше. «Левоэсеровство» его было совершенно фальшивое, служило ему лишь ярлыком» ¹³.

Может быть, в этой характеристике есть и что-то личное. Однако, судя по делам Муравьева на Восточном фронте, она очень близка к истине.

25 июня М. Н. Тухачевский добрался наконец до Казани. Тут же он явился в Реввоенсовет Восточного фронта. Трудно сказать, как принял бы его Муравьев, продвигавший на важнейшие командные посты во фронте «своих людей», главным образом из эсеров. Но в Реввоенсовете были и такие опытные коммунисты, как П. А. Кобозев — член партии с 1898 г. и Г. И. Благонравов —- известный комендант Петропавловской крепости, по сигналу которого 25 октября 1917 г. крейсер «Аврора» произвел свой исторический выстрел по Зимнему дворцу. Они твердо проводили линию партии. Высокие полномочия М. Н. Тухачевского дали им основание настоять па его назначении командующим войсками 1-й Революционной армии.

Предшественник Михаила Николаевича А. И. Харченко (ставленник Муравьева, перебежавший позже к белым) был отстранен от должности за бездеятельпость и неумение управлять армией. Это было сделано по настойчивому требованию комиссара 1-й армии О. Ю. Кал-нииа и председателя Симбирского губернского комитета РКП (б) И. М. Варейкиса, которых поддержали Кобозев и Благонравов. Все они были удовлетворены тем, что с назначением Тухачевского усиливалось большевистское влияние в руководящем составе фронта, связывали с новым командармом надежды на лучшее руководство войсками. Однако никто из них не знал тогда, что заменой командующего 1-й армией они спутают карты Муравьева, готовящего заговор против Республики.

Из Казани М. Н. Тухачевский направился в Инзу, где стоял штаб 1-й армии, и 28 июня вступил в командование. Тут же он убедился, что настоящего штаба в армии

‘Тухачевский М. Н. Избранные произведения. Т. 1. С. 75-76.

3 В. М. Иванов еще нет. Весь штаб состоял из пяти человек. Заслушав доклады работников штаба, Михаил Николаевич понял, что нет пока и самой армии как оперативного объединения, никому не был известен точно ее боевой состав. Почти все входившие в армию отряды жили в эшелонах и вели так называемую «эшелонную войну».

33

В своем воззвании к войскам в связи с вступлением в командование Михаил Николаевич прежде всего призвал к организованности и строжайшей революционной дисциплине. Он писал: «Наши теперешние враги, наемники контрреволюционеров... представляют хорошо дисциплинированные, вооруженные и испытанные в боях части. Поэтому до тех пор, пока мы слабо сорганизованы, малодисциплинированны, мы не в силах не только подавить и ликвидировать мятеж и контрреволюционное движение, но даже оказать самое необходимое сопротивление. Монархической дисциплине контрреволюционеров... мы должны противопоставить железную революционную самодисциплину» *.

Первые впечатления М. Н. Тухачевского о состоянии армии полностью отвечали действительности. В середине июня в состав армии были включены все добровольческие отряды и части, действовавшие в районах Симбирска, Сызрани, Самары. Это были в основном местные формирования — красногвардейские и рабочие отряды и боевые дружины названных городов. Всего насчитывалось таких отрядов примерно до 80. В каждом — от 20 до 250 активных штыков. Отряды были разбросаны па широком фронте от Кузнецка до Бугульмы и вели самоотверженные, но разрозненные бои с превосходянцши силами белочехословацких и эсеро-белогвардейсйих войск так называемой «Народной армии» Комуча ². Не имея других транспортных средств, кроме железнодорожных эшелонов, отряды не могли оторваться от них и действовали только вдоль железных дорог.