Маршал Шапошников. Военный советник вождя

На мой взгляд, решающую роль в гражданской войне играет народ. Во всяком случае, так было у нас в России. Никакие призывы к восстанию, исходящие от марксистов-ленинцев, не нашли бы отклика в массах, если бы не сложилась революционная ситуация. Она определялась в значительной степени свержением самодержавия и развалом армии в результате Февральской буржуазной революции, «усталости» народа от войны и неприятия политики Временного правительства. Когда оно было свергнуто и установилась власть Советов, казалось бы, народ добился желаемого: самоуправления (отчасти анархического толка) при централизованном руководстве обновленной государственной системой.

Через несколько месяцев и выяснилось, что никакого улучшения жизни не произошло. Многие предприятия были закрыты, в городах ощущалась все более нехватка продовольствия. Назревали хлебные бунты. Город не мог предоставить деревне изделия легкой промышленности, технику или хотя бы твердую валюту в обмен на продукты питания. А менять их на сомнительные бумажные деньги, точнее денежные суррогаты, крестьяне не желали; предпочитали хранить излишки зерна до лучших времен.

Вот какое объяснение дано в фундаментальной энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР» (М., 1983; главный редактор С.С. Хромов):

«В условиях разрухи и продовольственного кризиса саботаж кулаков срывал государственные заготовки хлеба и приводил к голоду в городах. Поэтому Советское правительство ввело продовольственную диктатуру. С конца мая началось массовое создание продотрядов из рабочих, которые посылались в деревню за хлебом. В конце мая СНК принял Постановление о введении по всей стране военного положения и мобилизации всех надёжных частей армии “для систематических военных действий по завоеванию, отвоеванию, сбору и свозу хлеба и топлива”.

25—26 мая начался подготовленный Антантой Чехословацкого корпуса мятеж 1918(примерно 30 тысяч человек. — Авт.), в связи с которым активизировались все антисоветские силы. Меньшевики, эсеры и буржуазные националисты выступили в роли прямых по-

136

собников белогвардейцев. Гражданская война, снова вспыхнувшая благодаря прямому вмешательству Антанты, приобрела огромный размах, охватила всю территорию Советской России».

И все-таки корень зла, как мне представляется, не в происках Антанты, саботаже кулаков и активизации пособников белогвардейцев. Главное — народное разочарование в советской власти, неверие в ее возможности. Только этим можно объяснить гигантские масштабы российской междоусобицы. Она происходила на фоне глубочайшего морального и экономического кризиса. О нем можно судить уже по тому факту, что за годы Гражданской войны абсолютная убыль населения составила порядка 20 миллионов, из которых менее десятой части погибло в боевых действиях.

Вновь сошлемся на В.Б. Станкевича: «Масса вообще никем не руководится, она живет своими законами и ощущениями, которые не укладываются ни в одну идеологию, ни в одну организацию, которые вообще против всякой идеологии и организации». Добавим: существуют законы стихийной самоорганизации масс. О них писал ученый и мыслитель, князь и анархист П.А. Кропоткин в труде «Великая французская революция 1789—1793». В некоторые моменты этим неписаным законам более или менее соответствует определенная идеология. Этим объясняется успех большевиков, Ленина. Но когда политика правящей партии начинает вступать в противоречие с настроением масс, они восстают, бунтуют.

Итак, разгар Гражданской войны в России, судя по всему, объясняется прежде всего недовольством значительной части народа большевистской властью. Ну а пороха в огонь подсыпали и поборники мировой революции (типа Троцкого), и представители свергнутых «эксплуататорских классов», и зарубежные капиталисты, а также все те, кого не устраивала великая Россия в любых обличьях.

Так уж вышло, что летом 1918 года перед Шапошниковым снова встал вопрос: чью сторону принять? Правда, он уже присягнул на верность советской власти. Но, может быть, это — роковая ошибка, которую еще не поздно исправить? Был еще один очень важный аспект: он работал с многочисленными секретными и совершенно секретными документами; ему полностью доверяли большевики, но наверняка и тайно присматривали за ним как за «классово чуждым элементом». Хотя главным для него стало, по-видимому, неприятие идеологии Белого движения, поддержанного иностранными державами.

Жизнь убедительно доказала, что ни Ленин, ни большевики в целом не являются германскими агентами. Считать их ставленника-

137

ми международного сионизма тоже не было веских оснований. То, что в советском руководстве избыток евреев, объяснялось просто: в царской России их относили как бы к людям «второго сорта», определяли черту оседлости. Многих из них это оскорбляло, возмущало, а потому они с энтузиазмом поддержали революцию. К тому же у них ярко выражена национальная солидарность, характерная для малого народа.