Маршал Шапошников. Военный советник вождя

Однако все же могла ли политика рассчитывать, что наши армии одержат нужный ей успех на средней Висле. Это случилось бы лишь тогда, если бы нам удалось нанести второе поражение противнику в то время, когда перевес еще был на нашей стороне, т.е. до Буга или, в крайнем случае, в пространстве между Бугом и Вислой. Если этого не произошло, то обстановка настолько изменялась не в нашу пользу, что рассчитывать на успешное завершение Варшавской операции было трудно. С нашей стороны мог последовать лишь «отчаянный» удар со всеми его последствиями, в случае неудачи. Командование фронтом не видело возможности принудить противника к принятию решительного столкновения к востоку от Вислы, но в таком случае не могло быть и надежд на успех за Вислой, в особенности с глубоким обходом правого фланга белополяков.

Одним словом, с подходом к Бугу стратегия не могла гарантировать политике немедленный успех, а политика не могла рассчитывать на него. Произошла ошибка в учете, о которой и говорил т. Ленин. Факт остается фактом.

175

Это мы считаем основным выводом из нашей кампании 20 года.

Что же касается других промахов стратегии, указанных автором, то они, конечно, имели место, но влияние их не в такой мере могло сказаться на окончательном исходе похода.

Автор указывает нам на пренебрежение подготовкой технических средств управления. Не будем отрицать, что современное военное искусство предъявляет к этой стороне подготовки операции большие требования. В былые времена, при отсутствии таких средств, армии водились ‘‘батальонным каре”, наподобие того, каким Наполеон командовал под Иеной в 1806 году. Адепт “ударной таранной стратегии” Шлиффен сто лет спустя после Наполеона полагал также необходимым водить армии подобным каре. Ныне нам снова проповедуется “трестированное” управление армиями, что становится возможным при наличии той техники связи, каковая теперь предоставляется в распоряжение командования.

А если эта техника почему-либо отсутствует — как же быть тогда? Отказываться от войны нельзя. Следовательно, должны быть воскрешены старые приемы управления армиями, приходится обратиться от “трестов” к “кустарничеству”. Если в походе на Марну в 1914 году германская ставка оказалась парализованной в управлении благодаря недостатку технических средств и проиграла сражение, то мы отнюдь не хотим это всецело отнести к неудачной попытке Хенча. Главную причину видим в отрыве ставки от армии, в отсутствии промежуточных инстанций в командовании — армейских групп, что в последующие периоды было быстро исправлено германским командованием. Управление должно было приближаться к наполеоновским временам личного командования маленького капрала. Чем меньше проволоки в управлении, тем ближе к войскам — вот старый “кустарный” способ управления, который все же меньше сулит неожиданностями, чем все надежды на “трестирование”, если его нельзя осуществить. Но снова повторяем, что отнюдь против положений автора “Похода за Вислу” о необходимости хорошей, мы бы сказали даже отличной, технической подготовки управления оперирующими армиями. Если с этой точки зрения читатель просмотрит организацию нашего управления в минувшую операцию лета 1920 года, то сделает и сам без нас соответствующие выводы.

Далее автор “Похода за Вислу” видит причину невозможности исправления со стороны командования создававшихся погрешностей в положении, при бедности в технических средствах связи, в неподготовленности наших старших войсковых начальни-

176

ков. С такой «неподготовленностью» приходилось считаться, конечно, не только нам, но и противной стороне, как должно будет учитывать каждое командование и в будущем. Даже такие армии, как германская, французская и иные в мировой войне, знали не один пример этой “неподготовленности” подчиненных начальников. “Неподготовленность” таковых всегда будет налицо — это своего рода то “трение”, о котором говорит Клаузевиц. Считаем, что для устранения этого необходимо лишь уметь вовремя и умело смазать машину управления. Можно было бы много привести примеров подобной деятельности старших начальников — ограничимся лишь единичными. Если встать на точку зрения Фаль-кенгайна, то можно признать, что Гинденбург с Людендорфом также были неподготовлены к тому образу ведения войны, какой мыслился начальнику германского генерального штаба. Всем известно, с какой “неподготовленностью” пришлось столкнуться Жоффру во время Марнской операции в лице командующего английской армией Френча, решившего без обиняков садиться на корабли и плыть в Англию вместо перехода в наступление. Действия французского главнокомандующего были просты — с одной стороны, вызов в Париж военного министра Англии Китченера для “внушения” добрых мыслей неподчиненному Жоффру Френчу, а с другой — личная поездка самого Жоффру к командующему английской армией.

Племянник Мольтке возложил такого рода миссию на подполковника Хенча и не достиг цели. При наличии железных дорог, автомобилей и аэропланов “неподготовленность” подчиненных начальников в значительной мере может быть легко устраняема.