Читаем Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала полностью

Так, в частности, «одной из основных функций Штаба РККА является подготовка страны к обороне, изучение форм войны, связь войны с экономикой и т. д. Эта работа давно /с 1925 г./ Штабом поставлена, причем к этой работе привлекаются крупнейшие экономисты, как-то т.т. Громов, Крицман, Мендельсон, Кузовков и др. Эти товарищи стараются изучить военно-экономическую проблему и в области своей работы. Мы считаем, что такая персональная связь недостаточна и что требуется еще большая увязка Штаба с экономическими органами страны. Между тем, я получаю от т. Уншлихта предписание прекратить эту, якобы начинающуюся, работу, что сделано с доклада т. Каменева»

37.

Такие накладки возникали регулярно.

«Организация Воздушно-Химической Обороны возложена на Штаб РККА. Т. Каменев, стараясь дискредитировать эту работу и вырватьее из рук Штаба, задерживает штаты ВХО, содействует задержанию инструкции и, наконец, предлагает т. Уншлихту на подпись циркуляр /который им и подписывается/ содержащий в себе задания по ВХО, целиком входящие в компетенцию и прорабатываемые Штабом РККА и которые, тем не менее, возлагаются на «междуведомственную» комиссию, где Штабу обеспечено подавляющее меньшинство… Я опротестовал этот циркуляр, т. Уншлихт взял у меня подлинник, но не отменил его. В результате создалось напряженное состояние работы и озлобление в аппарате, которое трудно сдерживать и которое не дает возможности наладить дело»

38.

«Проводится т. Каменевым борьба со Штабом и через непосредственные доклады Вам. Например, казалось бы невинный вопрос о назначении наштакором т. Столярова – имеет совсем особую подкладку. Этот вопрос осложняется постановкой более широкого вопроса о персональном составе Научно-Уставного Отдела. Когда же я начал договариваться с тов. Каменевым по существу личного состава отдела, то он открыто сознался /разговор был в присутствии т. Н. Куйбышева/, что личный состав для него только предлог, чтобы опять начать борьбу за изъятие уставов из Штаба РККА. Опять создается нервное напряжение работников, в то время, как нужно работать интенсивно, чтобы в ближайшее время выпустить уставы»

39.

Определенная эмоциональность этого письма, а также его ярко выраженная персонифицированность могут навести на мысль о каких-то аппаратных интригах и подковерных разбирательствах на тему о том, кто тут главный. Однако, как представляется, проблема все же в другом. Когда десять человек делают одно и то же дело одновременно и каждый по-своему – работать действительно невозможно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь Отечеству

Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала
Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала

В этой книге авторы решили разобраться в том, что же происходило с неоднократно оклеветанным и оболганным Тухачевским на самом деле. И сделали это на основе исключительно архивных документов.За какое бы направление деятельности маршала авторы ни брались, везде получали информацию, кардинально противоположную той, которую публикуют уже многие годы. Среди обвинений в адрес М. Н. Тухачевского нет ни одного, которое соответствовало бы действительности.Выводы, которые сделали авторы в этой книге, не только развенчивают сложившиеся ложные стереотипы, но и дают право считать целый ряд обвинений в адрес М. Н. Тухачевского обыкновенной ложью.

Александр Валентинович Глушко , Наталия Игоревна Шило

Биографии и Мемуары / Военное дело / История / Военная документалистика / Образование и наука

Похожие книги

Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное