Маршал

– Я понимаю, понимаю. Деньги любят тишину. Хотя здесь. – Он смотрит в потолок. – Вроде всё чисто, прослушки нет. Всегда надо быть начеку. Ведь каждое воскресенье и праздники вход в здание, даже для министра, запрещен… Да-да. Во дела! Поэтому я каждый понедельник вызываю специалиста по прослушке. Хотя в этой стране веры никому нет и не может быть. Кругом холуи. Быдло и говно.

Тут он замолчал. Уставился на Болотаева, словно видит впервые.

– Впрочем, – продолжал он, – давайте о деле. Вы ведь не дальтоник?

– Нет. Вроде нет.

– Это мы знаем. Тогда конкретно. По налоговым послаблениям нефтяным компаниям Дальнего Севера и так далее. Никаких послаблений. Налоги платят все и как можно больше. И тут иного решения нет и не будет. Понятно?

– Понятно.

– А вот главная наша тема – возврат НДС… Этот вопрос вам знаком?

– Ну, по закону…

– Какой закон?! – перебил Болотаева первый замминистра. – Закон – это мы! Поэтому слушайте и запоминайте. Если на документе о возмещении НДС резолюция министра и она написана красными чернилами, то это в первую очередь с космической скоростью решается в полном объеме. Запомнили?

– Да… А если?

– Никаких «если». Понятно?

– Так точно, – уже поддался азарту денег Тота.

– Тогда далее. – Замминистра сидит прямо напротив. Теперь склоняется совсем низко, пальчиком маня к себе собеседника, и, переходя на полушёпот, заговорщицки продолжает: – Каждый понедельник, утром, я вам демонстрирую три цвета чернил. Три мои авторучки. Они всегда разные. Только на одну неделю.

– А почему только на неделю? – не выдержал Болотаев, к своему удивлению, он тоже перешел на полушепот.

– Не будьте наивны, – строго ответил Егоров. Ещё достаточно долго и доходчиво он объяснял Болотаеву ноансы и под конец: – У вас три отдела. Положительное решение – первый отдел. Отрицательное – второй. А все остальные – третий.

– Августина Леонидовна?

– Да. Она все эти споры отвергнет и всем откажет.

– Это в интересах бюджета, страны и народа?

– Это в наших интересах. А эта страна, этот народ и их бюджет нас интересуют постольку-поскольку… Понятно? Вопросы есть?

– Теперь понятно, – пробормотал Болотаев. – Оказывается, всё так просто.

– Хм, – усмехнулся замминистра. – Всё очень даже не просто. И вы в этом убедитесь… Однако волков бояться – в лес не ходить. И вы, как мы поняли, не из робкого десятка. Здорово вы эту старуху только что осадили. – Тут замминистра от души захохотал. – Как вы её под старость окрестили – Октябрина Леопольдовна?! Это просто фантастика!

– Э-э-э… – Болотаеву стало не до смеха. – А как вы об этом узнали? Это ведь только накануне, пять минут назад, произошло.

– Но-но-но! – поднял указательный палец первый замминистра. – Это бюджетообразующее, наиважнейшее, секретное учреждение, от которого зависит судьба страны, судьба народа. И тут всё должно быть и будет под бдительным надзором. Здесь всё прозрачно и честно. Разве не так?

– Вроде так, – выдавил Тота.

– Не вроде, а так точно!

– Так точно!

– Вот так! А что касаемо Августины Леонидовна, то это самый заслуженный сотрудник налоговой службы России. На таких честных людях держится наше Отечество… Без налогов не будет армии, не будет бомб и ракет и нас не будут бояться.

– А нас должны бояться?

– Не будьте наивны. Боятся – значит, уважают. Понятно?

– Понятно.

– Тогда приступайте к службе. К самой ответственной службе России. К сбору налогов. Как говорится, с Богом!

– А можно и с Аллахом?

– Как хотите, лишь бы пополнился наш бюджет. – С этими словами замминистра встал, давая понять, что инструктаж закончен. Тут же и Болотаев вскочил. Поправляя свой стул, неожиданно выдал:

– Э, простите, пожалуйста, наш бюджет – это наш или?..

– Господин Болотаев, – повысил голос Егоров, – перед этой страной у меня и у вас тем более нет и не может быть никаких обязательств. Вопросы есть?

– А-а! – стал заикой Болотаев.

– Наш бюджет. Наши личные счета. Теперь понятно?

– Теперь понятно!

– Тогда в бой! Вперёд за нашу державу!

– Э-э… – Болотаев даже не знал, смеётся ли этот чиновник над ним или даже издевается.

Впрочем, в данный момент ему на это наплевать, ибо он твёрдо решил, что непременно скоро уволится. При этом уволится не как не справившийся с работой, а по собственному желанию, которое с первого дня, точнее, с самой первой минуты пребывания в этом здании довлело над ним. Однако оказалось, как обычно это бывает, не всё так просто, тем более там, где фигурируют такие суммы, такие цифры – огромные богатства, к которым он теперь волей-неволей причастен, и появляется соблазн, да и азарт и просто алчность.

* * *

В неволе, вспоминая и анализируя свои действия в налоговой службе, Болотаев отметил, что на этом поприще у него были приятные дни и даже такие, когда он просто торжествовал.

К примеру, тот день инструктажа у первого замминистра.