Маршалы Победы

Под впечатлением этого часа битвы Наполеон, находившийся уже в ссылке на острове Святой Елены, напишет так: «Из всех сражений, мною данных, самое страшное то, которое дал я под Москвой. Французы показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми».

Когда наступила ночь и битва затихла, Кутузов собрал военный совет из оставшихся в живых генералов в деревне Фили. Многие были за то, чтобы с утра продолжить сражение. Но мудрый Кутузов понимал, что потери войск, как и в прошедший день, будут одинаково огромны. Только у Наполеона останется несколько сотен тысяч, а у него, Кутузова, — несколько десятков тысяч.

«Повелеваю отступать! — такими были его заключительные слова. — С потерей Москвы мы не теряем армию. Москва станет последним торжеством Бонапарта».

Наполеон с ликованием въехал в Москву. Он не догадывался, какой подарок ему приготовлен. Его разбудили ночью, и он увидел, как за окном полыхает пламя. Это горели дома древней столицы. Императора Франции едва удалось спасти, переправив на другой берег Москвы-реки. Французская армия осталась без продовольствия и зимних тёплых квартир. На Смоленской дороге, по которой шли его войска из Европы, действовали партизаны. Часто это были крестьяне, вооружившиеся топорами и вилами. Они перехватывали обозы с продовольствием, которые двигались в Москву из разных стран, чтобы прокормить французов.

Наполеон написал письмо с просьбой закончить войну, заключить мир и послал его с дипломатом Кутузову.

— Закончить войну? — спросил полководец французского дипломата. — Мы её только начинаем.

Наступили холода, и изголодавшиеся, закутавшиеся в тряпьё, которое удалось отнять у местных жителей, солдаты под руководством Наполеона двинулись из Москвы. Это была уже не армия победителей, а жалкие толпы людей, набранных из разных стран и мечтавших добрести до своих жилищ. Наполеон пытался вывести их на дорогу через Малоярославец, откуда начинались сытые земли. Но кутузовская армия, собрав пополнение, заслонила ему путь. Эта битва закончилась полным поражением Наполеона. И пришлось врагам возвращаться по ими же ограбленной Смоленской дороге, где едва ли не на каждой версте встречали их партизаны и местные крестьяне. Эта дорога стала кладбищем для врагов. Когда солдаты добрели по заснеженной России до Смоленска, от грандиозной Великой армии осталось лишь 40 тысяч. «Как же так, — думал по пути Наполеон, — как же я поддался на хитрость Кутузова? Ведь он поймал меня Москвой, как в мышеловку мышь!» Наполеон и сам едва не попал в плен во время переправы через реку Березину.

1 января 1813 года русские войска перешли границу и погнали остатки Великой армии по Европе.

Но полководцу не пришлось увидеть окончательное крушение того, кто мечтал завоевать весь мир. Фельдмаршал исполнил своё предназначение спасителя России и весной, простудившись в дороге, неожиданно заболел. Все свои силы он отдал войне за победу, и их уже не оставалось, чтобы сопротивляться простуде. 28 апреля в немецком городе Бунцлау полководец скончался.

Траурный кортеж двинулся к столице России. Но, не доехав до Петербурга, он был остановлен многими встречающими. Они освободили коней и сами впряглись в повозку.

Полководца Кутузова похоронили с воинскими почестями в Казанском соборе — там, где проходил в августе молебен перед отъездом в войска. С того дня этот собор стал хранителем воинской славы России.

И хотя с тех пор прошло уже два века, в душах своих мы храним о полководце Кутузове благодарную память.

Маршал Говоров

Маршал Говоров был одним из самых талантливых полководцев в Великой Отечественной войне. Но только мы о нём слышим нечасто. Берлин он не брал, мемуары писать ему было некогда…

Детство

10 февраля 1897 года молодой крестьянин Александр Говоров вышел, счастливо улыбаясь, из избы, чтобы показать деревенским новорождённого сына.

— С помощничком! — поздравляли его.

— Ты это, главное, его строжь, чтоб не баловал, — советовал кто-то.

И никто тогда даже подумать не мог, что смотрит на будущего знаменитого маршала.

Жили Говоровы в селении Бутырки — так в старину называли деревеньки, которые стоят отдельно от больших сёл, на отшибе. Деревень с этим названием в России было множество. Говоровские Бутырки стояли на речке по имени Буй. Речка эта впадала в широкую Вятку, та — в ещё более широкую Каму, а уж Кама — в великую Волгу. Всё у Говоровых было обыкновенным, крестьянским. Бревенчатая изба с русской печью, корова, лошадь, небольшой отрезок земли. И отца будущего маршала сельчане тоже считали обыкновенным крестьянином. Но сильно ошибались. Едва родились у будущего маршала ещё три брата, как отец сказал:

— Земля наша скудная, с таким урожаем не прокормиться, пойду-ка, жена моя возлюбленная, на заработки.